Потерянные крылья. Морган Дэйл

замок и протяжный скрип, похожий на чей-то протяжный крик о помощи, заставляют мальчика прижаться к бетонной стене, окрашенной оранжевым, плотнее. Дыхание сбивается: оно и раньше не было ровным, а теперь становится настолько частым и прерывистым, что можно невольно задаться вопросом – а не задохнется ли малец.

      В комнату вплывает женщина. Она совсем не подходит здешней обстановке: ее идеально уложенные золотые волосы струятся по маленьким и хрупким плечам, словно шелк. Открытое платье позволяет хорошо разглядеть фарфоровую кожу на них. Все ее движения кажутся плавными, тягучими, полными достоинства и королевской элегантности. Легко оказаться во власти ее очарования, не стоит только смотреть в ее грязно-зеленые, почти коричневые глаза. В них не найти ничего, что могло бы привлекать – лишь жестокость, гнев и отвращение.

      Маленький комочек, зажавшийся в углу, скалит маленькие белые клыки, смотря на женщину исподлобья.

      Взмах. Удар. Вскрик.

      Биться головой о бетонный пол ужасно больно. Оба об этом знают.

      – Ты ничего не можешь! Я столько тебя учила, но, кажется, ты совершенно необучаем! Ты можешь быть хоть немного полезен?

      Тонкая женская ручка в перчатке оказывается неожиданно сильной. Изящные пальцы сжимаются в серебристых волосах, ногти даже через ткань царапают кожу. Мальчишку встряхивают, словно беспомощного щенка, не давая ему ни минуты на то, чтобы прийти в себя после первого удара.

      – Я заплатила за тебя слишком много. Твоя мерзкая мамаша уверяла меня, что ты не ведешь себя как волчонок, но на деле я вижу обратное – дикое, глупое зверье!

      Попытка вырваться из рук женщины вызывает у той лишь еще более ослепительную ярость. Она хочет с размаху впечатать его в стену лицом, но останавливается, вместо этого сжимая его щеки пальцами.

      – Завтра приезжает мой дорогой братец, и, я надеюсь, ты будешь хоть немного полезен. Мой брат должен остаться доволен или, клянусь богом, я вырву твои клыки, а хвост пущу на воротник. Ты меня понял, звереныш?

      Попытка закивать не увенчалась успехом благодаря крепкой хватке в его волосах

      – Я тебя не слышу, паршивец!

      Проглотив слезы и собственную гордость, мальчик произносит:

      – Да, хозяйка.

      Из личного кошмара его вырывает требовательный голос избалованного мальчишки, который настойчиво просит прекратить подпаливать сосиски и, если ему их не жалко, отдать ему. Джейсон резко вытаскивает палку из огня и смотрит на то, во что она превратилась.

      – Ну вот. Ты что, уснул? Ее теперь даже собаке не отдашь.

      Крис бросает быстрый взгляд в сторону волчьих ушей на макушке у спутника и заливается громким смехом.

      – Брось ее в огонь, раз уж решил уничтожить.

      Джейсон кидает на Кристофера злобный взгляд, а потом действительно бросает подгоревшую несчастную сосиску обратно в огонь. Язычки пламени тут же обхватываю подношение, поедая его вместе с тяжелыми воспоминаниями.

      – Я так понимаю,