Авианосцы адмирала Колчака. Анатолий Матвиенко

притормозил, потом по привычке снова дернул вперед. Так повелось с Дуная. Короткая остановка, выстрел – и снова газу, пока австрийские артиллеристы не прицелились. Кто стоял слишком долго, навсегда остался под Белградом.

      – Стоять, я сказал!

      От боевого охранения галопом скакал всадник.

      – Что в городке?

      – Так что танки, ваше превосходительство!

      – Какие танки? Что вы мелете, вахмистр?

      – Не могу знать, ваше превосходительство… Обычные… Гудят, стало быть. С пушками.

      Врангель чертыхнулся. Где-то с северо-востока наступает армия генерала Иванова. Связи с ними нет. А может, австрияки получили несколько машин от германских союзников? С их самоходными гробами, увенчанными длинной трехдюймовой пушкой, Петр Николаевич встречался в Балканскую войну, в этой Бог миловал. Панцеры опасны на дистанции, вблизи неповоротливы и уязвимы.

      – Вахмистр! Передайте хорунжему: двоим спешиться, проникнуть в поселок и разведать. Живо!

      Спустя час барон как родного обнял танкового подполковника. Через два месяца боев Южный и Юго-Западный фронты встретились, отрезав большую часть Венгрии от Будапешта и австрийских коронных земель. А дальше начались события, для генерал-майора совершенно нежданные.

      Сначала офицер связи доставил пакет от Иванова сдать корпус генералу от инфантерии Алексею Николаевичу Эверту.

      – Как вы себе это представляете, капитан? В корпусе шестнадцать тысяч болгар, которых я фактически взбунтовал против Фердинанда. Они идут лично за мной. Да и подчиняюсь я не Иванову, а Брусилову.

      Штабист иронично поднял бровь:

      – Вы в курсе, ваше превосходительство, ныне с Ивановым Их Императорское Высочество Николай Николаевич пребывают? Хотите лично от него приказ получить? От души не советую, поверьте.

      Представив Эверту начальника штаба и начальников дивизий, тем фактически сдав дела, Врангель почувствовал себя голым. Или одиноким. Он столько прошел с этими людьми…

      – А как же три болгарские дивизии, пусть и неполной численности? – изумился их отсутствию генерал.

      – Извините, Алексей Николаевич, тут я бессилен. Волонтеры они, повоевали – и домой.

      – Удручает, знаете ли. Рассчитывали мы на них, хотя бы во втором эшелоне. А как же Радко-Дмитриев?

      – В Софии остался, ваше высокопревосходительство. На поле боя толку от него…

      – Понимаю. Оставь вас начальником корпуса, болгары не покинули бы. Тут уж я бессилен.

      – Мне в распоряжение Иванова?

      – Пока – да, Петр Николаевич.

      Разговор происходил в ратуше Кечкемета, не пострадавшей и приглянувшейся оттого Эверту под штаб.

      – Честь имею!

      – Обождите, Петр Николаевич, – новый начальник потрепанного войска преградил барону дорогу. – Многого-то вы не знаете. В России ныне настоящая охота идет на офицеров с германскими фамилиями. Меня и то едва утвердили, хоть немцы бог