БЕСсильный чемпион. Том 6. Григорий Володин

кое в чем ты прав. Я всегда могу легко проникнуть в твой дом, как домушник. А еще могу вломиться, разнеся к черту стены и охрану, как недавно к Эльсам. И, выбирая действия против меня, учитывай, что я обязательно загляну еще раз.

      – А я устрою тебе радушный прием, – дернув губой, обещает Андрей.

      Перун какое-то время внимательно смотрит герцогу в глаза, потом вздыхает:

      – Мне казалось, что это я импульсивный подросток, – парень отводит в сторону правую руку, длинные синие Когти вспыхивают на костяшках. – Сожалею о потере сына, только я здесь не при чем. И у меня тоже есть родные. Либо ты дашь свое гребаное дворянское слово, что не посягнешь на их жизни, либо ты уже никогда ничего НЕ. СКАЖЕШЬ.

      Герцог и глава Великого Дома Мироновых чувствует дрожь в коленях. Но он находит в себе силы встать с кресла. Вытирает облитую виски руку о шелковую пижаму. Перун ждет, дает время собраться и решить, как поступить со своей жизнью. Голова кружится от странного волнения. Врать щенку нет смысла…наверное. Бесонов точно сильнее трех Полковоев, а, значит, Андрею, в отличие от покойного сына всего лишь Рыкарю, с ним не тягаться.

      – У тебя ведь есть еще дети, – вдруг говорит мальчишка. – Подумай о них, не создавай на пустом месте кровавую баню.

      И сердце Андрея дает сбой.

      – Обещаю не преследовать твоих родных и близких, – выдыхает герцог.

      – А что с нами с тобой?

      Андрей не успевает ответить. У Бесонова звонит телефон, он сразу принимает звонок через гарнитуру.

      – Да, София? – глаза мальчишки округляются. – Порешили тридцать сановников? Прямо в Кремле что ли? Э-э… серьезно? Я так-то пошутил. Кого-то в собственном доме? Что за бред? Зачем Рудковскому кусать руку, которая его кормит? Значит, Паук не полицай. Без понятия, Соня, – Бесонов устало водит рукой по лицу, он вдруг затихает и поднимает глаза на Андрея. – Договорим позже, герцог.

      И демоник выстреливает с места в окно. Тысяча осколков разлетается по комнате, сорванная штора накрывает ковром паркет.

      – Ваше Сиятельство? – раздается снизу голос привлеченного шумом охранника, и почти сразу грохот автомата и громкое: – Тревога!

      Но пули не попадут в Бесонова. Герцог верит словам Эдуарда. Будут огибать, как заговоренные.

      Вовсе не осторожность заставила Перуна красться сюда тайком. Щенок мог разнести в хлам усадьбу Андрея, но предпочел вести себя деликатнее именно с ним. Возможно, из-за смерти сына, но как-то плевать. Андрей не позволит своему Дому исчезнуть в тени синдиката Гюрзы. И дело даже не в мести за сына, нет, герцог еще докопается до правды и накажет виновных. Только, в любом случае, палачиха вместе со своим плебейским отморозком поплатятся за то, что посмели перевернуть старые устои. И не важны грандиозные боевые заслуги Перуна, не важно, спасал ли он осажденную армию в Канадагаре. Ведь за собой на вершину он потянет и остальных свинопасов. У черни же должно быть только два места – на дне, либо в могиле.

      ***

      – Перун? – проносясь над облаками, дозваниваюсь до Ясны.

      – Где