Мы Бреннаны. Трейси Лендж

быстро вышел на улицу, вдохнул прохладный ночной воздух и снова сел за руль, но машину заводить сразу не стал. В поездке Вив вела себя замечательно: она почти две недели вместе с Кейлом объезжала его многочисленных родственников, которых она не знала, и если и понимала их ирландский акцент, то лишь наполовину. Она старалась сблизиться с его тетушками и кузинами, и с неизменной, словно приклеенной к лицу улыбкой выслушивала их бесчисленные истории. В итоге она вымолила у Кейла небольшое послабление: они вернулись в Нью-Йорк на пару дней раньше, чем собирались.

      Из машины Кейл смотрел в окно гостиной: Вивьен поднималась по лестнице в их спальню в задней части дома, построенного в голландском колониальном стиле. В последнее время Вив часто говорила о том, что им стоит купить новый дом. Она хотела просторную хозяйскую спальню на первом этаже, свободную, открытую планировку, сантехнику из нержавейки и столешницу из кварца. Список пожеланий у нее был достаточно длинный.

      Кейл мог бы вернуться в дом и встретиться с Денни завтра. Но сарказм Вивьен по поводу разлуки с Бреннанами его раздражал. Кейл завел машину и поехал к пабу.

      Обычно он ходил туда пешком, так что на машине он добрался до паба за пять минут. По понедельникам паб Бреннанов закрывался пораньше, однако свет в здании все еще горел. Денни, наверное, мучается с бухгалтерией, пытаясь навести там хоть какой-то порядок. Если они вскоре не найдут другого бухгалтера, то им сам Господь Бог не поможет. Бреннаны управляют отличным пабом и рестораном, но вести собственные бухгалтерские книги не умеют совершенно.

      На Со-Милл-роуд почти не было машин, так что Кейл не стал объезжать здание, а припарковался прямо перед пабом. Он открыл входную дверь и почувствовал знакомый запах полированного дерева и первоклассного пива.

      Было довольно темно, но в конторке за баром горела лампочка.

      – Денни? Я рад, что ты еще здесь. Я, пожалуй, пива выпью.

      «Гиннесс» он наливал по всем правилам: Кейл наклонил бокал под сорок пять градусов, и когда тот заполнился на три четверти, он подождал, давая пене осесть. Сделав большой глоток насыщенного, совершенно не водянистого пива, Кейл снял пиджак и положил его на сиденье барного стула.

      – Путешествие было ужасно долгим. Здорово было повидать всех, но это было крайне утомительно. – Он прошел до конца барной стойки и повернул к конторке. – Что у нас с Мамаронеком…

      И тут он застыл на месте. Перед ним с лицом, разукрашенным желто-фиолетовыми синяками, у стола стояла Санди, глядя на него большими глазами.

      – Господи Иисусе, – произнес он.

      Ее рот наполовину скривился в улыбке.

      – Я не Господи. Привет, Кейл.

      Он узнал ее голос и наконец окончательно убедился, что это Санди. Его разум словно погрузился в туман, и все тело от макушки до пяток напряглось от волнения. Кейл так сильно хотел до нее дотронуться, что сделал шаг вперед, но тут же резко себя одернул и случайно выплеснул немного пива из кружки. Кейл наклонился и поставил кружку