Мы Бреннаны. Трейси Лендж

что-то, потому что я все расставила как надо по местам, – предупредила Молли.

      И только после того, как Санди уверила, что они решат все по справедливости, Молли позволила Денни отвезти ее к Терезе. Санди почувствовала, что брата расстраивает необходимость везти собственную дочь ночевать в чужой дом, но тот великолепно умел скрывать это от Молли.

      Когда Джеки и Шейн приехали домой, Санди сначала просто следила, как Шейн ковыляет через порог, стаскивает рюкзак и вешает пальто на вешалку. Сидя на скамейке в прихожей, он расшнуровал и стянул строительные ботинки. Младший брат носил плотницкие штаны и простую рубаху, как это десятки лет делал их отец. Шейн был кротким великаном (еще выше и шире в плечах, чем Денни) с самым солнечным нравом, какой только видела Санди. Черты лица у него были чуточку шире и проще, чем у всех у них, и волосы на голове коротко острижены. Ему было двадцать пять, и он был самым младшим из них.

      Джеки вошел следом за ним.

      – Смотри, кто у нас тут, – кивнул он в сторону гостиной.

      Санди поднялась с дивана.

      – Привет, Шейн.

      – Во дела! Санди?!

      Шейн застыл, его правая рука вскинулась к голове: он начал крутить прядь у виска – нервный тик, который вызывали замешательство или волнение. Его предупредили, что Санди возвращается домой: Шейна старались не удивлять неожиданными событиями. Но к тому, как выглядит ее лицо, его не подготовили.

      Санди направилась к нему, и Шейн сделал шаг назад.

      – Что… с твоим лицом… и с рукой? Это после аварии? – Голос у него был басовитый, и звучал он немного громче, чем у остальных, из-за врожденной легкой глухоты.

      – Да, – произнесла Санди. – Но со мной все хорошо.

      Брат пристально ее рассматривал.

      – Во дела. У тебя видок… Не лицо, а сплошное месиво. – Он перетаптывался с ноги на ногу.

      – Знаю, что вид у меня поганый. Когда машина перевернулась, меня шарахнуло лицом о руль, и я сломала нос. – Санди указала на белую повязку. – К тому же у меня капилляры в глазах полопались. – Двумя пальцами она широко раскрыла один глаз. – Потому они красные. И я ударилась о дверь и сломала руку.

      Шейн перестал раскачиваться, вглядываясь в ее лицо, подался вперед и указал на ее руку.

      – У тебя… черный гипс. Тони со склада руку сломал, но у него гипс голубой.

      За спиной Шейна Санди разглядела, что Джеки понимающе улыбнулся. Ей удалось обратить тревогу Шейна в любопытство.

      Проглотив комок в горле, Санди разглядывала черты родного лица, которое так давно не видела.

      – Очень рада видеть тебя, Шейн. Я скучала по тебе.

      Он широко ей улыбнулся.

      – Я тоже.

      И тут он по-медвежьи обхватил ее. Санди и виду не подала, когда брат стиснул ее слишком крепко.

* * *

      Боль всю ночь не давала ей уснуть. Она осталась одна в темноте, ложилась и так, и эдак, но ей было неудобно, к тому же мыслями она все время возвращалась к аварии. Мозг складывал случившееся в одну картину, словно кусочки пазла; когда-то давно с ней тоже случилась беда и она потеряла