Ревелль. Лисса Мия Смит

слишком много выпив, он пытался вызвать нас на спор о том, что ему удастся спрыгнуть с какой-нибудь неимоверно высокой ветки. Он гордился своим акробатическим мастерством, но после событий, оставивших на его лице глубокие шрамы, о выступлениях не могло быть и речи.

      Роджер поманил меня:

      – А это наш дорогой друг Джеймисон Порт. Кажется, после Эффиженова «Пчелиного жала» он потерял дар речи.

      – Вы сумели найти магическую выпивку? Я впечатлен. По нынешним временам она стоит очень недешево. – Дьюи стиснул мне руку, словно пытался по моему болевому порогу оценить, насколько я гожусь Тристе в друзья. – Когда в следующий раз захотите чего-нибудь покрепче, отыщите меня.

      – Благодарю вас, – выдавил я, отнимая руку. Слова наконец обрели способность соединяться друг с другом.

      Дьюи с улыбкой поднял бокал:

      – Полюбуйтесь на нас: Ревелли и Хроносы ведут тихую и мирную беседу. Наши предки, должно быть, ворочаются в гробах.

      Роджер уселся на перила, как всегда бросив вызов гравитации.

      – Один из твоих ящиков чуть не отправил Джеймисона на тот свет. Упал с твоего корабля и раздавил бы насмерть, если бы не Триста. Она пустила в ход свою магию. Буквально.

      Он указал на часы в форме бриллианта, украшавшие пиджак Дьюи. У того вытянулось лицо.

      – Прошу прощения, Джеймисон.

      – Ничего страшного, – заверил я. – На мне ни царапинки, спасибо вашей сестре.

      – Но пиджак безнадежно испорчен. – Он скинул свой, оставшись в темном жилете и жемчужно-белой рубашке. – Вот. Возьмите мой.

      Я отступил на шаг:

      – В этом нет необходимости.

      – Возьмите. Я настаиваю. Это самое малое, что я могу сделать.

      Не успел я еще раз отказаться, как вспыхнул свет и зал внизу взорвался аплодисментами. Дьюи накинул пиджак мне на руки:

      – Заберу завтра.

      – Право же, я не хочу…

      Не слушая меня, он шагнул к портьерам.

      – Сейчас будет выступать Лакс Ревелль. Я хочу посмотреть из партера, глазами обычных зрителей. Триста, встретимся после спектакля?

      Сестра помахала ему, и Дьюи ушел.

      – Лакс – это та самая девушка с афиши? – спросил я у Роджера, доставая из нагрудного кармана погубленного пиджака мамину брошку.

      – Единственная и неповторимая. – Он помог мне надеть пиджак Дьюи. – Черный цвет тебе очень идет.

      – Мой пиджак тоже был черным.

      – Ну хорошо. Значит, тебе очень идут дорогие вещи.

      Да, такой роскоши мне носить не доводилось.

      – Вот только у меня такое ощущение, будто из этого пиджака я уже вырос.

      Середину сцены озарил луч прожектора. Роджер соскочил с перил и уселся в кресло.

      – А вот и мой папочка. Джеймо, пожалуйста, не снимай пиджак. Если старик увидит, что его самый почетный гость отчалил, то свалит всю вину на меня.

      По сцене вразвалочку прошелся человек огромного роста. Костюм в тонкую полоску туго натянулся на бочкообразном торсе, рукава заканчивались парой