Мартынова, ты уволена!. Ольга Корк

невзначай спросил:

      – Так зачем ты на самом деле приехал ко мне?

      Ромку всегда проще всего было подловить по утрам, когда он только встал с постели. Главное, поймать нужный момент и можно задавать любые вопросы и быть уверенным: получишь максимально правдивый ответ. Спросишь слишком рано – будешь послан в пешее эротическое, упустишь несколько минут – адрес тот же. Но вот когда с лица еще не сошли следы от подушки, но друг уже начинает функционировать, сохраняя ленивое молчание – самое время. Сегодня проверенный годами метод сработал как швейцарские часы. Сергеев, не прекращая поглощать омлет и даже не отрывая глаз от стеклянной столешницы обеденного стола, не задумываясь ответил:

      – Маринка разводится.

      Новость, признаться, была неожиданной, но, в общем и целом, оставила меня равнодушным. Переболел, хватит.

      – Угу, – не меняя интонаций, продолжил "допрос", – а я тут при чем?

      – А на тебя…

      Не договорив, Ромка резко вскинул голову и, прищурившись, посмотрел на меня, вилка звякнула о столешницу откинутая пришедшим в себя другом.

      – Умный самый, да? Блин, Глебос, знал бы ты, как иногда меня бесишь!

      – Ты меня с детсада бесишь и ничего, это не мешает нам с тобой дружить, – отбил его нападение, – так что там с Маринкой?

      – А все хорошо с ней, Глебка, просто Мариночка собирается в Самару.

      Вот эта новость уже не могла не привлечь внимание. Даже в одной этой фразе я чувствую приближение массы проблем на свою голову.

      – На… зачем?

      – Официально: в составе проверяющей комиссии, а если брать реальную причину, то твоя бывшая невеста, друг мой, решила открыть на тебя сезон охоты.

      – Что-то я сейчас не понял, у нее же там брак по большим деньгам начался, выгодный как ее папе, так и этому… как его, Витьке, короче.

      – Виттор, Глеб, Марина просит называть его исключительно так.

      – Ну что-то такое там, да – хмыкнул, вспомнив привычку Марины коверкать имена всех окружающих и то, как она обломалась на моем имени, – так куда несчастный делся?

      – Почему несчастный? – отодвинув пустую тарелку, Ромка, довольно зажмурившись, отпил кофе. – Умный мужик, смог разделить работу с Черкасовым и личную жизнь с его дочерью. И если со стариком он заключил какой-то там контракт на сотрудничество, то Марину он очень разочаровал.

      Ромка вдруг замолчал и принялся молча пить бодрящий напиток, хитро сверкая глазами. Актер, млин, погорелого театра выдерживал мхатовскую паузу.

      Закатив глаза, встал и принялся убирать со стола.

      Надолго друга, конечно, не хватило, стоило мне домыть сковороду, как он возмутился:

      – Даже не спросишь?

      – А мне оно зачем? Во-первых, ты рассказываешь совсем не то, о чем я спросил, во-вторых, личная жизнь Марины меня прекратила интересовать еще два года назад.

      – Какой же ты зануда, Алексеев!

      Вытерев руки полотенцем, кинул им в друга:

      – Я знаю, а ты балалайка на ножках!

      Сергеев беззаботно расхохотался и вернул мне полотенце назад.

      – Только