Кто из них искусственный?. Михаил Акимов

очи наступает не новый день, а опять тот же самый. Как ты из него выберешься? На обдумывание даю пять минут.

      – Не нужно, – махнул рукой Антон, – здесь всё очень просто. Но без самолётов не обойтись. Лечу всё время на запад, на 180-м меридиане пересекаю линию перемены дат. И всё, следующий день выпадает. То есть, после 10-го апреля наступает не 11-е, а сразу 12-е. Это для всех остальных пассажиров самолёта: из вчера они попадают сразу в завтра. Ну, а меня на один день отбрасывает назад, и я оказываюсь в сегодня. Но это не страшно, потому что для меня это уже новый день, значит, круг разорван, и я выскочил из Временной Петли.

      Минуты две Сергей сосредоточенно обдумывал.

      – Неплохо, – признал он. – По крайней мере, с фантазией. Но слабое место есть. Почему ты решил, что Временная Петля отбрасывает на один день назад? Она тебя возвращает в прежний день! Значит, ты окажешься в 10-м апреля, и тебя перебросит в пространстве…

      Закончить он не успел, потому что открылась дверь и вошёл их начальник, Владимир Лаврентьевич Егоров, уверенный седовласый мужчина лет 50-ти, держа в руке какую-то папку. При его появлении Антон инстинктивно сжался.

      – Так и думал, Неустроев, что вы здесь, а не у себя в кабинете, – ворчливо сказал Егоров. – И наверняка, как обычно, играете в фантастику со своим другом. Замечательное занятие для стажёров-психологов! То есть, вместо того, чтобы изучать профессиональную литературу… Ладно, – прервал он себя. – Сегодня вас ругать не буду, поскольку срочно нужны оба.

      Он уселся во второе кресло для посетителей, отмахнувшись от попытки Сергея уступить ему собственное, и внимательно уставился куда-то в пространство.

      – Ситуация уникальная, – сообщил он оттуда, из пространства. – Со мной только что впервые вышел на видеосвязь директор института Новой Науки Валентин Симонов.

      При этих словах шеф внимательно посмотрел на друзей, и их реакция его удовлетворила.

      – Вижу, что впечатлены, – сказал он. – Ну, конечно, же, институт Новой Науки! Вся страна о нём знает. Но знает только одно: он существует, находится в нашем городе и проводит какие-то важные научные исследования. И – всё. Какие исследования, зачем – об этом одинаковые знания что у электрика… м-м-м… Петрова, что у меня, директора крупнейшей в стране службы психологической помощи. Так вот, Валентин Львович был крайне взволнован! Я бы даже сказал, что в его речи прорывались истерические нотки! И именно таким голосом, без всяких вступлений, предисловий и даже приветствий, он попросил меня срочно прислать ему одного-двух самых квалифицированных сотрудников, хорошо знающих и любящих научную фантастику.

      Начальник криво усмехнулся.

      – Поскольку ни один из моих сотрудников о фантастике ничего не знает – все они – нормальные специалисты, с увлечением занимающиеся основной деятельностью – то мой выбор, естественно, пал на вас. Конечно, сначала я хотел отказаться, но… В общем, решил, что ничего не теряю, если вы провалите задание. К нам оттуда никогда ранее не обращались – просто не будут и впредь. Но почему бы не попробовать? А вдруг произойдёт невозможное: вы справитесь, и они станут нашими постоянными клиентами! Это и престиж, и деньги немалые.

      Он бросил папку на стол Сергея.

      – Отправляетесь прямо сейчас, на крыше вас ждёт институтский вертолёт. В этой папке ваши удостоверения… – он замялся, – там не написано, что вы – стажёры, и упаси вас Бог в этом признаться! Если Симонов узнает, что я прислал к нему стажёров… ну, в общем, вы поняли. О задании он мне ничего, конечно, не сказал, узнаете от него самого. Ну, а сейчас бегом к вертолёту.

      И сам поднялся и пошёл к двери.

      – Владимир Лаврентьевич, – в спину ему спросил Серёга, – а если мы провалим задание?

      – Ругать не буду, – ответил тот, не оборачиваясь. – Какой смысл ругать стажёров, уволенных за профнепригодность?

      И вышел из кабинета.

      Друзья глянули друг на друга, синхронно пожали плечами и бросились к лифту.

      – Вот это поворот! – хохотнул Антон. – Как ты думаешь…

      – Замолчи, а? – сморщившись, попросил Сергей. – У меня в мозгу все извилины наизнанку вывернулись, дай им хоть на место стать!

      Шум винтов вертолёта они услышали сразу, выйдя из лифта и ещё не поднявшись на крышу. То, что пилот, ожидая их, даже не выключал двигатель, говорило о максимальной степени спешки, поэтому друзья снова ускорились и выскочили наружу.

      Институтский вертолёт не имел ни раскраски, ни каких-либо опознавательных знаков. Серая, неприметная машина. Увидев их, пилот мотнул головой в направлении салона: давайте, мол, быстрее!, и тут же стал настраиваться на взлёт.

      Стажёры заскочили внутрь, дверь за ними мгновенно задвинулась, стали закрываться жалюзи на иллюминаторах и одновременно включился свет: понятно, от них хотят скрыть местоположение института.

      Но даже таких мер пилоту показалось мало, и, едва поднявшись, он начал вращение машины в одну и другую сторону на разное количество оборотов. Ориентировку в пространстве друзья потеряли быстро, и когда пилот, решив, что достаточно их