Смерть по расписанию. Мария Тращановская

за калитку, Федор Иванович подошел к своей машине и решил поехать к своему кабинету, чтобы сделать некоторые заметки по делу. Несмотря на отличную память, он все же регулярно делал их.

      Федор Иванович сел в машину и направился в город. Ехал он не спеша и попутно разглядывал все вокруг. Он отъехал от дома Веры Алексеевны. Следующий за ним дом принадлежал Розе Сергеевне, дом напротив – Ромашкиным. Из двора следующего за домом Розы Сергеевны вышел мужчина в возрасте, одетый в легкий темный плащ и шляпу. Во дворе напротив дома мужчины в шляпе загорала блондинка, а рядом с ней бегал такой же белый пудель, в густой шерсти которого затерялся тонкий красный ошейник с колокольчиком.

      Проехав по извилистой дороге, Федор Иванович выбрался из деревни в город. По прибытии в кабинет он заварил зеленый молочный чай и достал коробку с яблочным и малиновым мармеладом. Удобно расположившись в кресле, он задумался о произошедшем. Кто мог убить Веру Алексеевну? И зачем? Кому понадобилось лишать жизни педантичную даму преклонных лет? Легко ответ не приходил. Федор Иванович решил, что полученных сведений недостаточно для того, чтобы появилась ясность. Однако в том, что это было именно убийство, он уже почти не сомневался.

      Он открыл справочник ядов и убедился, что цианистый калий прекрасно растворим в спиртах. Только он закрыл книгу, как в кабинете раздался телефонный звонок. Федор Иванович взял трубку и представился.

      – Федор, спешу тебя обрадовать, – сказал Святослав.

      – На стакане все же обнаружили чужие отпечатки? – с сарказмом произнес Федор Иванович.

      – Нет, но я нашел в деле результат еще одной экспертизы. Оказывается, что на самом пузырьке с ядом вовсе не обнаружено никаких отпечатков, и это довольно странно, – сообщил Святослав.

      – Из этого следует, что преступник стер все отпечатки с пузырька либо он был в перчатках, а Вера Алексеевна не касалась пузырька, – предположил Федор Иванович.

      – В любом случае это говорит нам о том, что в комнате явно был кто-то еще, так что твоя версия об убийстве не лишена основания, – решил Святослав.

      – Да, к тому же цианистый калий прекрасно растворим в спиртах, так что самоубийца, скорее всего, размешал бы яд в рюмке коньяка, – сказал Федор Иванович, кинув на стол справочник с ядами.

      – Что ж, вполне логично, но предположим, что она могла не знать об этом свойстве яда, – сказал Святослав.

      – Да, но зачем она вообще налила коньяк, ведь она его так и не выпила.

      – Возможно, она забыла или уснула.

      – Да, но, учитывая ее педантичность, это маловероятно. Ясно только то, что, скорее всего, она сама налила коньяк в рюмку, отсюда и отпечатки, а затем ей помешали его выпить.

      – Думаешь, это был убийца?

      – Вероятно, так и есть. Тебе что-нибудь известно о сыне Веры Алексеевны?

      – Знаю только то, что он археолог и сейчас находится в Африке. Ты его подозреваешь?

      – Не более чем остальных, но садовник сообщил, что они с матерью спорили на днях.

      – Может, Роза Сергеевна что-то об этом знает?

      – Я тоже об этом подумал, пожалуй, наведаюсь к ней завтра.

      – Отлично,