Ночной шум. Даниил Путинцев

бриллианты открываются не сразу, зато потом долго играют на свету всеми гранями и затмевают мимолётные увлечения мужчин мелкими камешками, – подумал он. – Ого, так я поэт! Сильно же зацепила меня эта ундина».

      Украшал её и ясный ум. В сочетании с иронией – страшное оружие. Её научный подход к любой проблеме, как сообщил Гюйс, разрушил не один стойкий миф. Внимательно слушая соображения Людмилы о событиях в Щупкино, Оченёв восхищался выводами своей коллеги-подруги, которой увлекался всё больше и больше.

      Они проанализировали происшествия в городе, обсудили странные поступки Кузькина, народное одобрение гибели «олигофренов» и перешли к общим рассуждениям.

      – Чтоб не было уныния, справедливость должна восторжествовать, – проговорила она, рассеянно рисуя какие-то фигурки в блокноте.

      – К чему это ты?

      – Точнее, к кому. Так считает тот, кто решил наказать «олигофренов».

      – Думаешь, это не наказание свыше, не божья кара? – поддел он.

      Она широко раскрытыми глазами уставилась на Романа. От открывшейся бездны в её светло-серых глазах, ему стало не по себе. Людмила ничего не боялась ни на этом, ни на том свете. Почему?

      – Нет ничего сверхъестественного, – словно услышала она его мысли. – Я – материалистка, поэтому и нахожусь на этой работе.

      – Да, химики – атеисты, но есть ещё и алхимики.

      Она вынула из тумбочки стеклянную банку с домашним грибным кисло-сладким напитком, глотнула сама, угостила Романа.

      Потом ненароком изучая его реакцию, продолжила:

      – Нам всем подсунули игрушки и заставили поверить в то, что они живые. А ничего этого нет. Это мошенники высшей категории! Людей дурят ложными идеями. На голом месте придумали такие теории, что невольно во всё это поверишь. А ничего нет!

      – А что есть? – спросил Оченёв.

      Он во все глаза смотрел на эту женщину. Кто сказал, что у женщин мало извилин в голове?! Вон как поворачивает…

      – Богатые дедки делают хорошие бабки. Ты не боишься философствовать с женщиной, майор? – ласково потрепала она его по волосам. – Я мозги кому хочешь вынесу!

      «Я давно с тобой голову потерял, – подумал он. – Мне интересно о тебе всё, ты мне интересна, как никто в жизни. Что это? Любовь?»

      – Ты – совершенство…

      Людмила чмокнула его в пересохшие губы и погрозила пальчиком:

      – Льстец! – потом посерьёзнела. – Подбрасывает Сатана очередную игрушку, а мы забавляемся… Попробуй не верить в то, что мелькает перед глазами. Сразу всё остановится, уйдут страхи, глупые надежды, всё оголится!

      Он отсел от Людмилы, покачал головой и нахмурился, подумав: «Страшно умная женщина!»

      – Не смотри на меня так, милый!

      – А любовь есть?

      – Вот мужчины! Все разговоры с женщинами к одному сводят…

      И оказалась права.

      – Дорогой, а если у нас появится ребёночек?

      – У нас в отделе, кажется, есть ещё одно вакантное местечко!

      В самый разгар приставаний раздался