Что случилось в начале. Григорий Неделько

 спрятать. Настоящий и удивительно чистый. Свет был настолько чист, что не скрадывал истинной сути вещей, не изменял их форм, но, попав в него, все предметы и существа делались вдруг… реальными. Иногда, на фоне всей остальной реальности, они выглядели такими яркими и понятными, что казались неправдоподобными. И что удивительно: чем больше свет изменял этот мир, тем сильнее становился. Он должен был тратить свою энергию, истощаться и блекнуть, а он, напротив, разгорался всё ярче. Не свет был нужен миру, но и мир – свету.

      Однако…

      Время шло, и ни Здание, ни Свет ничего не могли с этим поделать. Они не понимали, что это – Время, но вынуждены были ему подчиняться. А вернее, тем, кто его придумал.

      Когда-то очень и очень давно в любом уголке мира можно было найти белоснежное, лучащееся светом Здание. Не большую искусственную коробку, но нечто живое. Дышащее. Пусть даже с правильными формами. Но Время, как это у него заведено, всё расставило по своим местам.

      На смену Зданию пришли Дома.

      На смену белому – серое.

      Существа покинули Здания и поселились в домах. Мир стал шумным, интересным и весёлым. Существа не терпели скуки. Они смотрели на Здание и думали: да, оно красивое, но это древняя красота. Да, нас тянет к нему, но дело лишь в привычке. Существа этого мира любили разглядывать всё через призму красоты и влечения. И жили в одиноких серых домах.

      Никто не пришёл, чтобы разрушить Здания, и этого было достаточно. Они почувствовали, что больше не нужны. Что нет надобности ни в них самих, ни в их свете. Они склонились над голой землёй, над остатками пожухлой травы, которую поглотили серые Дома. И сами съёжились, высохли, обратились в прах. Чудесные белые розы сбросили свои лепестки и вернулись туда, откуда начали свой путь. Откуда по своей воле им никогда не вернуться.

      А существа веселились и суетились, и разными звуками наполняли мир. Какое им дело до Зданий, которые построил кто-то другой? Срок вышел, и с этим бесполезно спорить. Честно говоря, существам было всё равно. У них хватало своих забот, своих увлечений и радостей, своего горя. Всё, даже несчастья, они привыкли оставлять только себе. А Здания хотели поделиться с ними светом. Они звали существ – в последнюю минуту, всё больше клонясь к земле, Здания звали. Они хотели делиться, потому что знали: иначе не выжить. Они стремились передать Знание, которое было их основой, их смыслом и целью. И они звали. Здания Знания…