Ненавижу и люблю. Галина Милоградская

внимательно посмотрела на меня, вызывая невольное смущение. На миг показалось, что она читает меня, как раскрытую книгу.

      – Вам ведь скучно здесь, не правда ли? – Она беззлобно усмехнулась. – Не самая лучшая компания для такой, как вы.

      – Ну что вы, – я почувствовала, как вспыхнули уши. – Просто меня ждёт муж, и я обещала…

      – Ой, да ладно вам, – хмыкнула Лена. – Уж мне-то можете не рассказывать, кто и как вас ждёт! Сама с таким жила, благо, хватила ума уйти и начать жить заново!

      – Простите? – Моя левая бровь непроизвольно поползла вверх.

      – Не извиняйтесь, – великодушно махнула рукой Лена. – Тут все как на ладони, ничего не скрыть, ничего не спрятать. Пустишь газы за своим столом, а в кабинете Лазурина об этом уже известно! – Она издала звук, похожий на ржание. – Думаете, ваша семейная жизнь для кого-то тайна за семью печатями? Вот уж нет!

      – Я не хотела бы обсуждать это, – ледяным тоном процедила я. Щёки пылали, что наверняка не вязалось с попыткой сохранить спокойствие.

      – Алина Александровна, – доверительно наклонилась ко мне Лена, обдавая лёгким запахом спиртного, – не надо стыдиться того, за что вы уж точно не в ответе. Кобель всегда останется кобелём, хоть ты сто колец на него надень. Хотя, – она задумчиво улыбнулась, – может, переодеть кольцо с его пальца на его… – Лена выразительно показала вниз. – Отсохнет и отвалиться.

      Представив Рому потерявшим свой член, я невольно прыснула, чувствуя, как растворяется сковывающее напряжение.

      – Я смотрю, вы тут вовсю веселитесь! – К нам подошёл Лазурин, держа в руках тонкую пробирку с прозрачной жидкостью. – Как и обещал – традиции прежде всего.

      – Что это? – Я уставилась на пробирку со смутным подозрением.

      – Чистый спирт, как и обещал! Обещаю, больше никакого дешёвого шампанского! Но, если вы действительно хотите поблагодарить лабораторию и её сотрудников, пренебрегать традицией не стоит.

      С сомнением посмотрев на пробирку, я осторожно взяла её и поднесла к носу, поморщившись.

      – Народ! – крикнул Лазурин, поднимая руку. – Народ! Алина Алекскандровна хочет что-то сказать!

      – Что?! – Я уставилась на разошедшегося Дениса, лихорадочно подыскивая слова. Большая часть сотрудников повернулась к нам с выражением вежливой внимательности на лице. Еле слышно кашлянув, я сделала шаг назад, осторожно держа пробирку, как бокал.

      – Я хочу поблагодарить вас за тёплый приём и за то, что позволили провести вечер в компании таких замечательных людей! Спасибо!

      Выпившая толпа одобрительно загудела, и я ободрилась.

      – Спасибо, что позволили разделить с вами радость победы! За вас!

      И, не думая больше, опрокинула в себя спирт.

      – Не дыши! – прорвалось сквозь вату, которой тут же наполнились мои уши, и я машинально вздохнула. Дыхание перехватило, по горлу будто прокатилась обжигающая лава, а из глаз брызнули слёзы.

      – Воды! – только и смогла