Отец по ошибке. Ида Мёдова

мужу, не захлебываясь рыданиями.

      Коля терпеть не мог женских слёз, а я всегда была очень чувствительной. Это после стольких лет вместе с ним, научилась сдерживаться, а раньше в равной степени навзрыд могла разреветься как от обиды, так и от умиления.

      Прежде чем обернуться, я утерла выступившие слезы и попыталась улыбнуться.

      – Да так… надо было подумать. Прошлась немного.

      Муж сердито сложил руки на груди и подпер плечом дверной проем.

      – Прошлась? Я пришел, а тебя нет. Ты не подумала, что я буду волноваться? Поездка в клинику, сломанный телефон… Я уже в диспетчерскую такси написал, узнать добралась ли ты до места. Вера, что случилось?

      Предательский всхлип сам собой вырвался из моей груди. Я посмотрела на мужа и тут же закрыла лицо руками. Ну почему? Почему он не взял в обед трубку? Он должен был быть там со мной! Должен был услышать все не от меня!

      Бормоча что-то о том, что я развела мокроту на ровном месте и про гормоны, Коля обнял меня за плечи и отвел в гостиную. Усадил в кресло, принес стакан воды и, заставив меня сделать глоток, сел напротив.

      Я судорожно втянула ртом воздух. Да, мне удалось не разреветься, но наша гостиная перед моими глазами плыла от слез, а грудь, словно тисками, сжимало предчувствие чего-то страшного и необратимого.

      – Ну? Что-то с ребенком? – раздраженно спросил Коля. – Слушай, просто возьми себя в руки и скажи, как есть. Что у него? Какие-то генетические отклонения? Если так, то чего реветь. Нам все равно не нужен больной ребенок.

      Его слова вдруг стали для меня пощечиной. Я выпрямилась и утерла слезы. Почему-то на смену горечи и какому-то парадоксальному стыду перед мужем за сложившуюся ситуацию, ко мне пришло острое осознание, что для него случившееся не станет горем. Если Коле не нужен наш больной ребенок, то что тогда говорить о чужом… он же… сейчас буквально сказал, что спокойно отнесется к аборту…

      – Меня сегодня вызывала главврач, хотела обсудить вопрос компенсации. Они что-то напутали в лаборатории при подготовке к оплодотворению… вот.

      Чувствуя себя роботом, я опустила руку в карман и протянула ему свернутый пополам стикер, который мне дала главврач. Из всех чувств, переполнявших меня до этого самого момента, у меня внутри словно осталось только одно – отчужденность. Я во все глаза смотрела на мужа и мне казалось, что я вижу перед собой незнакомого человека.

      «Нам все равно не нужен больной ребенок…»

      Да, это безусловно сложное решение – оставить ребенка, если тот болен. Но дело было даже не в этом, а в том, как легко он это сказал. А ведь мы даже не обсуждали, что будем делать в таком случае. Получается, он просто решил это за меня. И как давно? Мы десять лет не могли завести ребенка и это моя третья попытка ЭКО. Да, мой ребенок здоров. Но лично я не смогла бы с такой же уверенностью, как он, ответить на вопрос об аборте в случае обратного.

      Мой ребенок… похоже я уже свыкаюсь с мыслью, что он только мой…

      Лицо Коли вытянулось от удивления.

      – Три миллиона? Это за что такие деньги?!

      – За