Нигилист-невидимка. Юрий Гаврюченков

Савинков.

      Юсси оживился, и это было так неожиданно, что Савинков обернулся к калитке узнать, какое чудо преобразило флегматичного работника. И, увидев, понял, что в представлении оно едва ли нуждается.

      – Хэй! – крестьянская физия финна озарилась обаятельной улыбкой.

      Он встал и поклонился. Оказывается, когда Юсси хотел, он мог быть не по-русски галантным.

      Невысокая вертлявая барышня юркнула во двор. На ней была сиреневая блузка, юбка чуть ниже колен, шнурованные сапожки. Летняя шляпка с бирюзовой лентой сидела криво и была маловата. Всё, что в барышне не уродилось пышным, оказалось узким, а чего-либо среднего природа не дала. Копна чёрных, мелко вьющихся волос обрамляла подвижное лицо с разномастными чертами – удлинённые миндалевидные глаза, острый нос, крупный рот с тонкими губами, чахоточный румянец на щеках. Трудно было назвать её миловидной. Она была броская, притягательная особым шармом, какой Савинков встречал только в Варшаве и то не у славянских женщин. Резкие, угловатые движения, но живая, подвижная как ртуть. Такая ни секунды не усидит на месте.

      Как агитатор она должна была производить яркое впечатление.

      – Здравствуй, Юсси, – сказала она на ходу и сразу направилась к Савинкову, смело протянула руку. – Я Ада, а вы – писатель Ропшин, у которого уд с аршин?

      «Чёрт знает что», – подумал Савинков, мысленно благодаря Ежова, у которого хватило осторожности назвать беглеца по малоизвестному псевдониму, пусть даже своей пассии.

      Примечания

      1

      Неважно, какого цвета кошка, лишь бы она ловила мышей (франц.)

      2

      Здорово! (фин.)

      3

      Не для чужих ушей (франц.)

      4

      Запахи публичного дома станут метками родной среды для них. Криминальные элементы чуют их как псы. (франц.)

      5

      На этом языке не пишут. Лишь шепчут ночью в ухо хриплым голосом, (франц.)