Полиция России. История, законы, реформы. И.Т. Тарасов

между военными и гражданскими начальниками». Могилевский губернатор Беклемишев писал по этому же поводу, что причину неудовлетворительного состояния полиции нужно искать не в недостатке числа исполнительных членов, а в способе заведывания ими и в порядке пополнения подлежащих команд. «Министерству внутренних дел, – говорит он, – правительство дает, в качестве исполнительных чинов, да и то только для городских полиций, одно лишь отребье армии, а затем, для исполнения всех распоряжений полиции, для охраны порядка и спокойствия между 60 миллионами жителей, тому же министерству предоставлено отребье всего населения, назначаемое на то обществами под именем сотских и десятских».

      Министр внутренних дел находил, что низшие служители уездной полиции заслуживают в вопросе об улучшении полиции наибольшего внимания. «Из деления уездов на станы, – говорил он, – нельзя не видеть, что границы станов, по числу жителей и пространству, велики; немногие уезды имеют по 4 стана, бульшая же часть 2 и 3, так что, в общем среднем выводе, не приходится и по 3 стана на уезд. Огромное пространство станов представляет физически непреодолимое препятствие для успеха действий одного человека, т. е. станового пристава, который не имеет при себе ни помощника, ни штатной канцелярии, ни рассыльных в достаточном числе[6]. При таких недостаточных средствах становых управлений, главнейшее наблюдение за сохранением благочиния, общего спокойствия, безопасности и порядка в уезде лежит на обязанности избранных обывателями сотских и десятских». «Хотя закон требует, чтобы в эти должности избирались лучшие люди, но цель эта оказывается по опыту совершенно недостижимой. Причина этому заключается как в самом способе избрания, так и в трудности и хлопотливости обязанностей, ничем не вознаграждаемых, а между тем отвлекающих крестьян от их домашнего хозяйства и промышленности. Поэтому наиболее благонадежные люди избегают этих должностей и они достаются, преимущественно, лицам, мало способным и мало заслуживающим доверия, или же возлагаются на людей, которые принимают эти должности против их желания и избираются в них для того только, чтобы было кем отбыть тягостную общественную повинность»[7]. «В некоторых местностях, по укоренившемуся обычаю, недозволенному, впрочем, законом, выбранные в должности сотские и десятские передают свои обязанности к исполнению другим лицам, по особому с ними условию и с дозволения полицейских чиновников. Само собою разумеется, что во всех этих случаях способность и добросовестность отправляющих должностные обязанности лиц и приносимая ими польза подвержены большому сомнению». По закону, сотский и десятский не только полицейские служители, но и лица начальствующие, уполномочиваемые действовать, во многих случаях, самостоятельно; вообще же на них возлагается такой служебный труд, который едва ли по силам даже лучшим людям из сельских обывателей, между тем как на самом деле на эти

6

Раньше еще указывалось на пользу замены вольнонаемных письмоводителей у становых приставов канцелярскими служителями, в видах привлечения к исполнению этих обязанностей людей более достаточных и образованных. Кроме того, указывалось на то, что вольнонаемные письмоводители не могут служить благонадежными помощниками, «так как они не имеют распорядительной власти и, не пользуясь правами государственной службы, не несут никакой законной ответственности. В случае смерти, болезни или отпуска станового пристава не имеется лиц для командирования к исправлению его должности. Поэтому еще лучше дать становым штатных помощников».

7

Как уже упомянуто было выше, могилевский губернатор Беклемишев называл сотских «отребьем всего населения»; в менее резкой форме, но также неодобрительно, отозвались об этих должностных лицах уездной полиции псковский губернатор граф Пален и мн. др. В другой записке также указывалось, что сельское население смотрит на эту должность как на тягостную повинность. Сознавая, что с нею сопряжены хлопоты, ответственность перед начальством и упущения в хозяйстве, крестьяне выбирают в сотские не лучших и достаточных людей, а, напротив, худших хозяев, неисправных плательщиков, часто бездомных пройдох. «И вот, эти-то люди, неграмотные, нетрезвые и неимущие, являются не только непосредственными и единственными исполнителями приказаний становых приставов, но и ближайшими на местах представителями полицейской власти, охраняющей общественный порядок и предупреждающей преступления».