Захват из космоса. Михаил Карс

о не задался с самого подъема. Проснувшись как обычно, в шесть утра, он ощутил полную разбитость.

      – Надо же, – подумал Роговцев, – приснится же такое. Этот сон преследовал его вот уже третью ночь подряд. Но сегодня.… Это не вероятно.

      Встав с постели, он случайно задел провод телефона и чуть было не упал.

      – Начинается – утвердительно решил Роговцев. Он оделся, прошел на кухню, включил плиту и поставил чайник.

      – Пока умоюсь, побреюсь, он и закипит – сказал сам себе Николай и пошел в ванну.

      Через двадцать минут выяснилось, что кипеть чайник не собирался, так как плита была предусмотрительно выключена из розетки вечером.

      – Теперь двадцать минут надо чем-то заниматься – думал Роговцев, включая плиту.

      Он сел в кресло и начал сопоставлять свои сны. А кто сказал, что это были сны? Ведь позапрошлой ночью, он точно вставал с кровати и открывал окно этому человекоподобному существу. Существо, телепатически сказало, что зовут его Тэлман, и оно представляет медицинскую академию планеты Плима, после чего так же спокойно выплыло в окно, как и вплывало и, трансформировавшись в ярко светящуюся точку, исчезло.

      Вчерашней ночью, произошло то же самое, но с небольшим продолжением. Существо, сообщило Роговцеву, что оно мужчина и является профессором медицинской академии планеты, и в нагрузку занимается межгалактическими связями. Профессор сообщил Роговцеву, что их цивилизация давно наблюдает за развитием Земли, и только сейчас они пытаются вступать в контакт с землянами. После этих слов, если так можно сказать, – ибо рот у профессора отсутствовал, – он очень галантно, по-английски, удалился.

      Сегодняшняя ночь, изначально, не сулила Роговцеву спокойствия.

      Так же, в районе двух часов ночи, профессор протелепатировал Роговцеву, что готов вступить в контакт. Николай открыл окно и впустил коллегу.

      – «Кто ходит в гости по ночам, тот поступает дурно» – перефразировав Винни-Пуха, подумал Роговцев. – Даже медведь начинает по гостям с утра шляться. А здесь же…

      В этот момент, в голове Николая Ильича, раздалось что-то вроде смеха.

      – Ваши мысли на удивление не корректны по отношению ко мне – сказал профессор.

      – Надо же какой обидчивый – уже вслух, сказал Роговцев.

      – Не кричите так громко, говорите со мной мысленно – услышал Николай.

      – Так – решил Роговцев, – с утра пойду в церковь, а на работе, не забыть зайти к Альфреду, пусть проверит мою психику.

      – С вашей психикой все в порядке – сказал Тэлман. – Я как раз занимаюсь психиатрией.

      – Ну, вот те раз – подумал Николай. – Не хватало мне еще получать консультацию у другой цивилизации.

      – Может, и справочку напишите? – мысленно спросил Николай.

      – Можно и справочку – ответил тот. – Вам на латинском языке или на русском?

      – На каком вам будет угодно – ответил Роговцев, усаживаясь на кровать. Не успев ничего больше сказать, Николай увидел перед собой два листа, которые висели в воздухе.

      – Я написал на двух языках, на всякий случай – пронеслось в голове Роговцева. – А сейчас мне пора, до встречи…

      …Николай Ильич подскочил в кресле и помчался в другую комнату. Так и есть, обе бумажки аккуратно лежали на прикроватной тумбочке. Но странная вещь, от них исходил неоновый свет. – Брать или не стоит – размышлял Роговцев. Но любопытство победило. Как только он поднес руку, чтоб взять эти пресловутые справки, они, как бы сами, примагнитились к ладоням, и Николай с ужасом начал наблюдать, как его, начиная с рук, стал окутывать неоновый свет. Все это длилось меньше минуты. После чего, неоновое свечение, которое излучал Николай Ильич, резко исчезло вместе со злощастными справками.

      – Так, мне точно нужно к Альфреду, да и вообще я давно не проходил диспансеризацию – решил Роговцев, и только сейчас услышал надрывный крик чайника, издающего свист.

      Городская больница, в которой Роговцев работал хирургом, находилась в центре города. Это было старое здание, построенное еще в пятидесятых годах двадцатого века. Что бы попасть на территорию больницы, Николаю Ильичу надо было пройти мимо городского сквера. Будучи, как ему казалось в задумчивом состоянии, Роговцев немного задержал взгляд на маленьком котенке, который, перевалившись на спину, играл с засохшей веткой на залитой солнцем сочной, зеленой траве. Он так старательно перебирал лапами, что Николаю Ильичу захотелось подойти к нему и погладить. Увидев приближающегося человека, котенок зажал ветку в лапах и очень внимательно стал следить за его ногами. Взгляд у этого маленького существа, был очень осмысленный. Складывалось ощущение, что он старательно пытается понять, с каким намерением, этот большой по отношению к нему человек, изменил свой путь и направился в его сторону.

      Подойдя к котенку, Николай Ильич протянул руку, чтобы погладить животное.

      – Как же тебе живется? – подумал Роговцев.

      – Хорошо – прозвучало