Такая обычная фея. Инна Фидянина-Зубкова

le>

      Хозяйка Медной горы —

      на неё не смотри!

      Не смотри на неё никогда,

      у неё тяжёл взгляд, глаза.

      До хозяйки на Медной горе

      не ходи ты даже во сне!

      Нет сна у мастера Тараса,

      он цветок вырезая красный,

      наслушавшись сказок от бабки,

      путь кладя в уме стократный,

      думу за думой куёт:

      «Её замуж не чёрт же возьмёт?»

      Чёрт, не чёрт, а так – мужик

      дров набрал и в гору проник.

      Глухо в пещере и тихо:

      «Выходи на бой, чёртово лихо!»

      Не вышло лихо,

      а возникла дева краса,

      ай да дева краса —

      шит крестом пояса.

      И сама себя предлагает:

      – Возьмёшь меня замуж?

      «Да чёрт тебя знает!»

      – А не возьмёшь, пойду за Тараса,

      для него я прекрасна!

      Мужик – не чёрт, но дёрнул чёрт,

      и Ивашка говорит:

      «А пущай сердце болит

      у какого то там Тараса.

      Ты и мне, вроде, прекрасна!»

      Повела девица его вглубь пещеры,

      засадила за рукоделие:

      – Делай (говорит) бел-горюч камень!

      Вздохнул и сел за работу Ваня.

      А девица обернулась птицей.

      Летит, с пути ей не сбиться!

      Прилетела и села на ставни Тараса,

      стала девой: – Ну здравствуй, мастер!

      Тарас свой цветок протянул девице.

      Она берёт его и огнём палится!

      Сгорела хозяйка Медной горы дотла.

      Тарас понял одно – случилась беда.

      И рассыпалась гора та лесная —

      раздавила Ивана злая.

      А бел-горюч камень,

      который выколол Ваня,

      лежал, лежал, покатился

      и к Ильмень-реке прикатился,

      встал, застыл в её водах навечно.

      Ой и плачет с той поры речка,

      речка плачет, журчит и бурчит:

      «От камня бок мой левый болит!»

      * * *

      Вот прошло сто лет, сто веков

      (Тарас умер давно).

      Ходил у Ильмень берегов

      богатырь былинный,

      взял он камень и сдвинул.

      И что же тут началось!

      Явилась девица вновь —

      хозяйка Медной горы:

      – Богатырь, меня в жёны бери!

      *

      Говорят, что с той поры

      перевелись богатыри.

      Одни гусельники остались,

      да те нам сто лет не встречались.

      Расскажу, как живу я в лесу

      Расскажи, как живётся тебе в лесу?

      – По верёвочной лесенке тихо иду,

      иду я так тихо,

      что кружащее лихо

      меня охраняет от зла.

      Так шла я и шла,

      пока не пришла к избушке,

      а в избушке старушка

      печь топит

      и загадочно смотрит:

      «Суждено тебе, дочь, влюбиться

      в двух мужчин сразу и злится

      они поначалу будут,

      а потом обиды забудут.»

      – А дальше то что, родная?

      «Дальше судьба плохая

      у одного из них.

      Вот второй то тебе и жених!» —

      а сама улыбается,

      ей старухе не мается,

      ей старухе не горбится.

      Я стою, мне коробится:

      – Как же так? «Так бывает,

      в общем, не повстречает

      твоё сердце первого с судьбой нехорошею,

      зато со вторым всё сложится,

      всё сложится, всё получится —

      к старости вы подружитесь.»

      – А до старости жить я с кем буду?

      Махнула старушка рукой:

      «Забудешь

      с кем маялась,

      о чём печалилась,

      всё, всё забудешь,

      как старой будешь.

      А как жених тебя старый обнимет,

      так лихо твоё и сгинет!»

      * * *

      Я по верёвочной лесенке тихо пошла,

      в лес родной печальной вошла.

      С лихом я долго дружила,

      слова бабушки той забыла,

      а