Мир за кромкой. Евгения Мулева

деле я утонула, ещё тогда, и здесь не я, а только тень гвардейская.

      – Ника…

      – Кто? – она наклонилась, чтобы погладить меня по спине. Я видела, что гладит, но рук не чувствую.

      – Н-ника… – я запнулась, я не могу. От Астрис пахло чем-то сладким вроде жасмина и мне хотелось плакать, но я не могу заплакать, а говорю и всё происходит не со мной: – Девочка, которую… которая со мной.

      – Она устроила пожар?

      – Что? – Этот бред почти отрезвил меня. – Нет. Это я. Это я! Из-за меня. Из-за меня. Астрис. Я не хотела, он нашёл меня.

      – Кто нашёл?

      – Князь. Он явился ко мне во сне. Он хочет знать, где ты. Я не смогла его прогнать. Я подожгла себя и всю таверну во сне. Я не хотела, Астрис. Так получилось. Я не хотела. Он был там. Он настоящий. Боже…

      – Рьяла Светозарный!

      – Нужно уйти. Нам нужно уйти. Помнишь, ты говорила? Ты говорила, нужно уйти. Давай уйдём? Пожалуйста, давай уйдём Астрис?

      – Хорошо.

      – Сегодня? Уйдём сегодня? Он найдёт нас… Он… у меня даже меча теперь нет. Я… забрала вещи. Я забрала. Нам хватит денег. Давай уйдём? Мы же уйдём?

      – Утром.

      – Утром, – повторила я за ней. Утром. Уйдём утром.

      – Скажу Рею. Боже… Эти твои чары…

      – Он нашёл меня. – Кажется, она теперь разозлилась, у меня не получается остановиться. – Так он не найдёт меня снова. Скажи Рею, что я твой друг из Академии, что мы учились вместе. Что я узнал, что за вами охотится князь. Хочешь я сама скажу?

      – А ты?

      – А я умерла. Сгорела.

      – Я скажу, что ты решила остаться в городе.

      – Астрис!

      – Сходи в душ и ложись спать. Возьми моё полотенце. Я разбужу тебя.

      – Я не засну…

      Она уже вышла. Астрис…

      Утром мне стало полегче. Утром я просто встала, но в голове и над головой ещё плескалась густая черная вода. Мир стал серей на несколько тонов. Или это просто утро выдалось такое? Нужно было спуститься к Нике. Я почти вышла на лестницу, чтобы спуститься к Нике. Я бы сказала Нике: прости, нам нужно уехать. Злой человек ищет нас. Но Ника надышалась дыма и, наверное, ещё спит, и мне страшно её будить, мне совестно её будить. А я ещё барон, Зютов барон Ремир в жарких красных сапогах. Даже Астрис меня не узнала. Значит чары вышли крепкие.

      Я смотрела на себя в коридорное зеркало. В зеркале отражался мальчик. Растрёпанный щуплый мальчик с обгорелым носом с веснушками на щеках, с тоненькими ручками. Если я барон, я должна смотреть по-другому. Я должна быть наглой, выпрямить спину, нос задрать, пусть он и обгорелый. Ника меня не узнает. Ну и ладно. Так будет лучше для Ники. Я и без того подпортила ей жизнь. Я показала средний палец отражению. Я поправила рубашку, чтобы не было видно нагрудника. Я надела нагрудник под низ, потому что щеголять в латах в занюханном городишке глупость та ещё, и тащить латы в рюкзаке не хотелось, он и без них тяжеленный. А ещё нагрудник прячет грудь. Чары, конечно, тоже прячут, но мало ли.

      Астрис с Реем сидели в столовой перед тремя тарелками овсянки.

      – Это твой столичный друг? – сказал Рей вместо приветствия.

      Я рухнула на стул поближе к Астрис. Стул скрипнул