Черный Ворон. Реки Судьбы. Книга Первая. Василина Осипенко

брови, но Мираган этого не увидел. Тот остановился, ухватившись за тонкую сосну и обернулся. Без слов, только по его лицу Мираган все понял.

      Ярко-красное заходящее солнце длинными лучами ласкало широкую дорогу. Запах гнили и сырости улетучился, оставаясь отголоском далеко сзади. В воздухе пахло зеленью. Мираган вдохнул. Глубоко вдохнул, расправляя плечи. Они остановились, любуясь ясным вечерним небом, наблюдая за полетом птиц.

      –Самое страшное позади, – Меотрим хлопнул застывшего Мирагана по плечу. – Пойдем по этой дороге, и завтра прибудем в Крепость.

      Вечернее солнце дарило последние лучи, прячась за кронами высоких деревьев. Ветер стих. Путники спустились с дороги по узкой тропинке, чуть дальше в лес, и на небольшой опушке развели место ночевки.

      Мираган привязал узду лошади к стволу тоненькой молодой сосны, снял свою сумку с седла и присел под елью, наблюдая, как Меотрим довольно успешно разжигал огонь. Языки пламени шевелились в такт слабому ветерку. Меотрим присел рядом. Мираган достал из сумки ломоть хлеба, разломил его пополам и протянул приятелю. Он заметил внимательный взгляд Меотрима, разглядывающий его обувь.

      –Откуда у тебя эти сапоги? – вдруг спросил он, продолжая разглядывать кожаные сапоги Мирагана, – такие сложно достать.

      –От отца, – ответил он.

      –Откуда ты?

      –Из деревушки Блато, около реки Твань, – сообщил Мираган, отламывая кусочек от холодного, но все еще мягкого хлеба.

      –Не бывал никогда в той стороне, но говорят, у вас местность довольно болотистая.

      –Это так, – жуя, ответил юноша.

      –Моя семья в деревне Каменьки живет. Это недалеко от города Кивилинн, что под горами. Я шесть дней добирался до той дороги, и ни одного поселения не встретил, зато набрел на навью в опустевшей деревушке…

      –Навья? Девицы, что болезни насылают? – прервал его Мираган.

      –Точно. Но, Мираган, мне повезло… Темно было, холодно. Я промерз до нитки. А путь мой лежал через деревню. Я сначала решил, что люди от меня все ставни позакрывали, а когда к одному из домов подошел- холод ощутил. Прислушался, тишина. Мне любопытно стало, Мираган, что же там. Может кто-то был, просто спали? И был, Мираган, можешь представить? – он помолчал, взглянув на друга. – У меня тогда еще конь был. Сильный, быстрый. Угольком его звал. Я только двери коснулся, а он на дыбы и заржал так громко. Но я не остановился… Глупец… Открываю, а там девица, худая, маленькая, в рубашке длинной. Она спиной ко мне сидела. Я ближе подошел. А она обернулась. Волосы синие, до колен, кожа серая и глаза… Мираган, она как взглянула на меня, я дар речи потерял. Глаза большие, на пол лица, черные, а на лбу третий нарисован. Я взгляд на ее руки опустил, а она ребенка держала. Высохшего. Ну я и кинулся прочь из того дома, а она за мной погналась, но как увидела моего Уголька, на шею его набросилась. А я испугался. Бежал, голову сломя, и когда оглянулся назад, увидел, что эта нежить все живое из коня моего высасывает. Я тогда с ним и простился. А сам бежал подальше от проклятой деревни. Кто знает, может она там и не одна была.

      Меотрим