Крылатые качели. Максим Берсенев

что доктор принимает меня за алкоголика, которых он видел, наверное, тысячи. Оправдываться же я посчитал глупым, потому что именно алкоголики и оправдываются. Наверное.

      – Сколько раз в неделю обычно принимаете алкоголь?

      – Иногда один раз, иногда несколько.

      – Какие именно напитки?

      – Пиво, виски, текила, водка, коктейли.– я заметил на столе томик Чехова с цифрой 8. Захотелось схватить его и унести в надзорку.

      – В пересчете на крепкий алкоголь типа водки, сколько максимально употребляли? – доктор, очевидно, проводил давно набивший ему оскомину опрос. Может, уже лет тридцать опрашивает алкоголиков по этой схеме.

      Мне стало не по себе, когда я выдал:

      – Наверно, около бутылки.

      – В пересчете на водку пол литра? – уточнил доктор.

      – Да,– я принял независимый вид, когда окончательно понял, что теперь я алкоголик не только для доктора, но и для Истории болезни.

      – Бывало ли так, что после приема большого количества алкоголя Вы наутро не могли вспомнить некоторые события, происходившие во время опьянения?– продолжал он добивать меня.

      – Да, бывало.– я посчитал, что терять уже особо нечего и решил побравировать. Принял декадентскую позу, то есть постарался расположиться на облезлом стуле как можно непринужденнее.

      Доктор откинулся немного назад и оценил то, что он понаписал обо мне. Я рассмотрел его внимательнее. Лицо его в этот момент стало одухотвореннее, он мне напоминал теперь физика со старого плаката, который в тяжелых, модных на тот момент очках любуется на модель то ли атома, то ли Вселенной, крутящейся у него на раскрытой ладони. Только у того физика была короткая борода без усов, а Алексей Николаевич чисто выбрит. Черная челка, посеребренные бачки, глубокие характерные складки на щеках, волевой подбородок-доктор был весьма импозантен.

      Доктор остался, по-видимому, доволен написанным и продолжил:

      – С утра похмеляетесь?

      Я обрадовался и выложил козырь:

      – Ни разу не похмелялся. Или не опохмелялся, не знаю, как правильно.

      – Почему не похмелялись?– все так же монотонно.

      – Не видел необходимости,– продолжал я крыть карты доктора,– с утра чувствовал себя хоть и не очень хорошо, но довольствовался лишь минеральной водой.

      – Хм, довольствовался, надо же!– Доктор впервые заинтересованно поглядел мне в глаза. Его, кажется, немного взбодрил этот устаревший глагол.

      Я почуял, что ухватился за какую то ниточку и призвав свою память, начал импровизировать:

      – Поутру maman посылала к лавочнику, и я довольствовался двумя бокалами сельтерской воды, после чего шел к завтраку. Завтрак в нашей семье был по-английски скромным, то бишь подавали яйца, сваренные всмятку, овсянку и гренки. После чего я одевался и ехал в Университет. Ехать приходилось на пролетке, потому что papa наш весьма строгих правил и не позволял брать экипаж.

      Доктор расхохотался. Большое его тело упруго задвигалось. Он расстегнул верхнюю пуговицу рубашки