Пути Деоруса. Петр Машьянов

продолжил: – Новое созвездие я назову Путеводным, думаю, в нем не меньше трех звезд. – Он отпил вина и всмотрелся в лицо собеседника, ожидая реакции.

      – Надо же! – ответил Ганнон через несколько секунд, ушедших на раздумья. На небе была лишь одна «Путеводная» звезда, но светила она и правда в разы ярче остальных. – Вы считаете?

      – В ночь, что предшествовала вспышке луны, Путеводная потускнела и я увидел… Есть только один путь проверить! Время как раз подходит! И твой приход с подарком именно сейчас – добрый знак! – Боннар отставил вино в сторону и перенес штатив к окну, из которого было видно поднимающуюся на севере звезду, ярко выделявшуюся среди прочих. Он настроил конструкцию и несколько секунд всматривался в стекло, меняя наклон и расстояние, пока, наконец, не вскочил и не отошел от стола. Тучный монах пару раз быстро измерил комнату шагами, после чего несколько раз коротко махнул рукой в сторону окна, приглашая Ганнона посмотреть.

      Юноша, встав из-за стола, сразу ощутил, как ударило в голову вино. Выровнявшись, он подошел к штативу и всмотрелся в стекло. Четыре огонька, четко отделенные друг от друга. Ганнон отвел в сторону линзу, и они превратились в одно яркое пятно света – ошибки быть не могло.

      «Но корабли все так же будут ходить по этим звездам», – хотел сказать Ганнон, но осекся, вспомнив разговор с Иннаром. Вместо этого он поднял бокал, воскликнув:

      – За Путеводные звезды!

      Бокалы пустели, в печке потрескивал огонь, наполняя комнату легким запахом дыма. Ганнон, сидя на табуретке, откинулся назад, опираясь спиной на нагретую очагом стену. Тепло от нее разливалось по позвоночнику, а от вина – по животу. Боннар тем временем поднялся и прошел к захламленному шкафу в надежде найти что-то из запасов. По дороге на глаза ему попались тюки с книгами, про которые Ганнон уже успел забыть.

      – Так что же понадобилось нашему Прелату? – спросил раскрасневшийся от вина монах.

      Ганнон приподнял голову и нехотя приоткрыл глаза.

      – Книги, но их должен был нести Иннар.

      – Парнишка всегда был несобран, – пробурчал Боннар, припомнив бытность инструктором в Дубильне, и потянулся к тюкам. – Позволишь взглянуть?

      – Конечно. – Ганнон наконец смог целиком оторвать спину от стены и сел сложив руки на колени. Боннар распутал неумелые узлы и окинул взглядом книги. Громко выдохнув, он продолжил:

      – Избранный советник, похоже, все никак не может ответить на последний запрос ее Величества, – он приподнял старый фолиант в красной обложке, – дошел до самых глубин.

      – Такой сложный вопрос? – Ганнон посмотрел на многочисленные книги – их было больше, чем в библиотеках иных Слышавших.

      – Нет, просто он не способен применять разум, дарованный богами, зато может прилежно читать, не понимая сути. – Монах так рассмеялся, что закашлялся, опершись одной рукой на стопку книг.

      «Опять он за свое! – раздосадовано подумал Ганнон. Мысли его неохотно ворочались в голове. – Пожалуй, хватит на сегодня вина». Вслух же юноша сказал:

      – Я