Ты мой вызов. Ронни Траумер

нравится, и вообще место больное, а я… я всего лишь защищалась.

      «Надо бежать», – огромными буквами мигает в голове.

      Бежать, пока он меня не заметил, однако, выход с территории общежития перекрыт его чудовищной машиной, и у меня только одна дорога – обратно в здание.

      Шаг назад, ещё один, и срываюсь на бег. Недалеко, я ведь не так много и прошла, вот первая ступенька, а там вторая, и я буду у двери. Однако, едва я ступаю на первую, как под мой крик сильная рука обхватывает меня поперёк живота, и я уже парю в воздухе.

      – Далеко собралась, Хрустальная? – насмешливо спрашивает жуткий хриплый голос.

      – Пусти! – кричу, ногами в воздухе махаю, руками пытаюсь отцепить его лапу от себя, а ему всё нипочём.

      – Я в гости приехал, терпеливо жду её час на улице, а она убегает. Непорядок, Хрустальная, – цокает языком, продолжая идти к машине, держа меня одной рукой, словно я ничего не вешу.

      – Отпусти! – повторяю дрожащим голосом.

      От отчаяния хочется выть в голос, и, как назло, вокруг ни души, да и вряд ли кто-то рискнул бы прийти мне на помощь. Один взгляд на этого парня, и инстинкт самосохранения просыпается мгновенно. Жаль, у меня он отсутствовал, когда я решила замечание ему в клубе сделать.

      – Отпустить? – удивлённо спрашивает и заднюю дверь открывает. – Как отпустить? Нет, Хрустальная, ты мне задолжала, – добавляет и бросает меня на кожаное сидение, словно мешок с картошкой.

      – Мне очень жаль, что я… что я тебя ударила, но ты заслужил…

      Господи, Аля, закрой свой рот! Вот что ты несёшь? Заслужил? Серьёзно? Ты совсем с дуба рухнула?

      – Заслужил? – вопросительно бровь выгибает.

      Этот танк такой высокий, что я сейчас смотрю на Грозного сверху вниз, а мои ноги на уровне его груди. Если замахнуться, можно отпихнуть его и убежать, только надо быстрее, чтобы не успел догнать.

      – Даже не думай, – мотает головой, будто мысли мои читает. – Не усугубляй своё положение, Хрустальная, – скалится в жуткой улыбке и захлопывает дверь перед моим носом.

      Конечно я тут же бросаюсь к ней и яростно дёргаю за ручку, но всё без толку – она заперта. Через минуту Грозный усаживается на водительское место.

      – Ты уронила, – бросает мне мой рюкзак. – Так счастлива была меня видеть? – лыбится и подмигивает мне в зеркале заднего вида.

      – Выпусти меня! – требую, хотя в моём положении стоило бы попросить максимально вежливо.

      – Не могу, хрустальная, я так по тебе соскучился, – отвечает и заводит мотор. – Неделю спать не мог, только о тебе и думал, – продолжает, плавно трогаясь с места. – Понимаю, дуешься, что заставил так долго ждать, но, увы, дела. А как только закончил, сразу к тебе помчался, – и опять эта улыбка в зеркале.

      – Что тебе нужно? – спрашиваю, испепеляя его взглядом.

      – Всё, что мне нужно было, я забрал, – бросает взгляд через плечо. – Юбка – зачёт, оценил, – кивает, а я злюсь, что решила надеть сегодня это кожаное недоразумение, подарок Таши. – Но запомни, Хрустальная, на твои ноги