Бунтарка и Хозяин Стужи. Валерия Чернованова

– так назывались драгоценные камни, которые находили в самых дальних снегах, и стоили они целое состояние!

      Я знала об этом, потому что Стелла выпросила у отца колечко с крошкой такого камня, но даже оно стоило уйму денег. Как тогда мачеха сияла, как хвалилась перед всеми! Здесь же были камни размером не то что с лесной орех, с половину моего мизинца! Крупные, они сверкали так, что было больно глазам. И не только глазам… Сжимая в ладони странное украшение (если можно так назвать ошейник), я почувствовала странное жжение и внезапно накатившую легкую слабость.

      – А-а! Ливия-а-а! – раздался совсем рядом рев Стеллы.

      Что ни говори, а страсть к ориям у них семейная. Не успев толком оправиться от первого потрясения, я выглянула в коридор и увидела наступающую мачеху.

      – Ты! – пыхтела она. – Ты… ты!!!

      Из-за ее плеча выглядывала зареванная Арлетта, тряся рукой и указывая на меня.

      – За что, матушка? – всхлипывала она. – Я ведь ничего ей не сделала! А она мне снова надерзила и обожгла!

      Что?! Да я ее сегодня видеть не видела! Прежде чем эта мысль успела оформиться, Стелла шагнула ко мне, уперев руки в бока. Я же свои быстренько отвела за спину: нечего тут драгоценными ошейниками сверкать.

      – Ты что о себе возомнила?! – раздувая ноздри, заявила она, возвышаясь надо мной на добрую голову. Или, в случае Стеллы, на злую, но это детали. – Думаешь, если я к тебе мягко и бережно отношусь, то позволю над Арлеттой измываться?

      Мягко? Бережно? Это она обо мне?

      – Арлетту я сегодня не видела, – ответила бесстрастно, спокойно выдерживая натиск нависающей надо мной мачехи. – И по этой причине обжечь ее у меня бы не получилось. Даже при всем желании.

      Вот не зря Дорота говорит, что язык мой – враг мой. Стелла потемнела лицом, а потом вытащила вперед зареванную Арлетту, надо признаться, весьма искренне зареванную, и сунула мне под нос ее руку. Всю в волдырях. От неожиданности я отпрянула и только потом сообразила – это же после вчерашнего! Сестра решила мне отомстить и, чтобы это сделать, сама сунула руку в огонь. Ненормальная!

      Точно ненормальная.

      Но насчет мести я угадала: стоило мачехе ее отпустить, как она, глядя на меня, заухмылялась.

      – Все! Достаточно ты мое терпение испытывала. Сейчас же на конюшни отправишься, прикажу Бруно тебя выпороть.

      Что?!

      – Что тут происходит? – голос Душана раздался очень вовремя. Или очень не вовремя – это как посмотреть. Подкрался брат сзади как поисковая магия Снежных, неслышно и незаметно.

      – Эта мерзавка опять над твоей сестрой издевается! – прошипела Стелла. – Мало ей тебя было, так нет же, и Летту теперь обожгла! Ну, это ей с рук не сойдет…

      – Погоди, маменька. Ты об этом ожоге? – Душан обошел меня, не забыв кинуть плотоядный взгляд, из-за чего руки зачесались… огреть его ошейником. Даже несмотря на то, что драгоценный! Ошейник, разумеется, а не Душан. – Вот об этом? – Он сцапал сестру за запястье, та рванулась, но Душан держал