Атаман царского Спецназа. Юрий Корчевский

на опушку, укрылись за деревом и стали разглядывать дворец. Поскольку хозяина не было, челядь лениво передвигалась по двору; с пригорка двор проглядывался великолепно. Я высматривал, нет ли где слабых мест, возможности проникнуть в здание, и пока не находил. Даже обнаружил неприятную для себя вещь – собак. Если человек ночью может и не увидеть, то собака обязательно учует, поднимет тревогу. Я в задумчивости теребил бородку, ничего разумного в голову не приходило. Хлопцы мои стояли рядом, тоже разглядывая дворец.

      – Атаман, на кой ляд нам эти хоромы? Мы их что, штурмом брать должны?

      – Нет, наоборот, мне надо по-тихому в дом попасть.

      – Ты никак татем стать решил? Тогда мы тебе не помощники.

      – Нет, ребята, воровать я ничего не собираюсь, можете мне верить. Разве я давал повод усомниться в этом? Мне надо бумаги посмотреть, только и всего.

      – Велико дело – бумаги посмотреть. Возьми на торгу и смотри сколько угодно.

      – Так, дело не обсуждать. Коли не нравится, я никого не держу, сам справлюсь. Только думал я – мы боевые побратимы, а на поверку оказалось – шелуха.

      Сзади обиженно засопели. После некоторого молчания кто-то тронул за плечо:

      – Слышь, атаман, извини. Не подумавши сказали. Говори, что делать.

      – Сказал бы, да и сам пока не знаю.

      Голос подал Кирилл:

      – Давай мы у ворот драку понарошку устроим, отвлечем внимание, ты и проскочишь.

      – Днем я вряд ли незамеченным пройду, а если драку ночью устраивать – очень подозрительно будет.

      Постепенно в голове сформировалась мысль.

      – Так вот что, парни: надо найти земляное масло. Помните, как в Ливнах? Устроим пожар.

      Парни переглянулись – пожар был самым страшным бедствием городов. Деревянные постройки горели жарким пламенем, а поскольку дома в городе стояли плотно, в скором времени пожаром оказывалась охвачена вся улица, и часто выгорала значительная часть города.

      – Нет, дом и деревню жечь не будем. Подожжем забор, все холопы кинутся тушить, в суматохе я и проскочу, тем более в переполохе на лай собак никто внимания не обратит.

      – Ну, коли так, – облегченно вздохнули хлопцы.

      Полдня ушло на поиски по окрестным селениям земляного масла. Нашли небольшую корчажку, должно хватить.

      Снова вышли на опушку. Дворец погружался в темноту, электричества не было, телевизоров – тоже; стемнело – все ложились спать, чего попусту лучины или светильники жечь, но и вставали рано, сразу после восхода солнца.

      Решили так: хлопцы обольют забор нефтью в нескольких местах, подожгут и сразу уходят; когда забор разгорится и возникнет суматоха, я проникну в дом. Сколько я там пробуду и как выберусь – будет видно по обстоятельствам, поэтому, чтобы не привлекать внимание, хлопцы уходят в соседнюю деревню, где остались сани, и сидят в теплой избе, ожидая меня. С собой я брал только нож и масляный светильник. Сабля и топор мне только будут помехой.

      Наступила ночь, изредка побрехивали собаки в деревне. Темно, лишь взошедшая луна скупо освещала