Обещание. Даниэла Стил

когда он прилетит в Нью-Йорк, там будет тепло, даже жарко, однако, несмотря на это, он должен был появиться перед матерью в пиджаке и галстуке. Это было важно: Марион признавала только деловой стиль и терпеть не могла вольности в одежде. Людей, не соответствующих ее стандартам, она называла «никто». Увы, к этим последним Марион относила и Нэнси.

      Оба – и Майкл, и Нэнси – прекрасно знали, какой нелегкий разговор предстоит ему, поэтому поцеловались на прощание особенно крепко.

      – Счастливо тебе, Майкл.

      – Я люблю тебя, Нэнси.

      Когда он ушел, Нэнси долго сидела в пустой гостиной, глядя на фотографию с ярмарки. Ретт и Скарлетт – бессмертные любовники в нелепых фанерных платьях... Но их лица на фотографии выглядели бесконечно счастливыми, и Нэнси спросила себя, сможет ли Марион понять их, знает ли она разницу между глупостью и счастьем, умеет ли она отличить воображаемое от действительного. Вряд ли, подумалось ей почему-то.

      Глава 2

      Стол в обеденном зале блистал словно поверхность озера в штиль. Его безупречную гармонию нарушала только расстеленная на одном его конце бежевая салфетка из ирландского льна, на которой стоял кофейный прибор из тончайшего китайского фарфора – голубая с золотом чашка, блюдце, тарелка с пирожными и изящная молочница с изогнутым «губой» носиком. Рядом лежал серебряный колокольчик и стоял начищенный до зеркального блеска кофейник.

      Откинувшись на спинку стула, Марион Хиллард выдохнула вверх дым только что закуренной сигареты. Она чувствовала себя до крайности усталой. Воскресенья всегда утомляли ее гораздо больше, чем все остальные дни. Иногда Марион казалось, что дома она работает гораздо больше, чем в конторе, и это было очень похоже на правду.

      Воскресенья она, как правило, начинала с разбора своей личной корреспонденции. Потом Марион просматривала хозяйственные книги, которые вели повар и экономка, составляла списки мелких работ по дому, планировала необходимые приобретения для пополнения гардероба и утверждала меню на неделю. Это была скучная и утомительная работа, но Марион занималась ею уже на протяжении многих лет. Домашнее хозяйство входило в ее обязанности еще до того, как она занялась бизнесом. Когда умер муж Марион, ей самой пришлось возглавить корпорацию, однако она продолжала посвящать домашним делам все воскресенья, проверяя и организуя работу слуг и воспитывая Майкла, когда няня брала выходной.

      Воспоминание об этом заставило Марион улыбнуться. Прикрыв глаза, она подумала, как мало было у нее этих драгоценных часов, когда она могла побыть с сыном. Увы, уже давно воскресенья Марион не напоминали собой те, давно прошедшие дни. Едва досигнув подросткового возраста, Майкл так и норовил исчезнуть из дома на весь уик-энд, и она оставалась одна...

      Одинокая слеза задрожала на ее длинных ресницах, но Марион даже не пошевелилась, словно боясь спугнуть воспоминания. Она ясно видела перед собой Майкла, каким он был восемнадцать лет назад. Тогда этот очаровательный шестилетний мальчик целиком принадлежал ей, и Марион любила его всей душой. Она готова была сделать