Властелин мира. Александр Беляев

она, поднимаясь из-за рояля, – я вас прошу не вмешиваться в мои личные дела!

      – Да ведь это и мои личные дела, фрейлейн Эльза, ведь вы знаете, что я люблю вас!

      – Но вы знаете, что я не люблю вас.

      – В этом, увы, все несчастье… мое и ваше, да, да, и ваше, хотя вы и не понимаете этого. Как бы все было великолепно, если бы вы любили меня! Если бы вы сами полюбили меня, – многозначительно сказал Штирнер.

      – А как же иначе можно полюбить?

      Штирнер не ответил.

      – Послушайте, Эльза, давайте поговорим серьезно. В этом рационализированном зале негде даже присесть… Пройдемте в зимний сад, прошу вас!

      Они уселись на той же скамье, на которой только что сидела Эльза.

      – Вы прошли тяжелую школу и знаете жизнь, – начал Штирнер. – Вы знаете, как трудно красивой бедной девушке честно заработать кусок хлеба. Теперь вы богаты. Но и богатство имеет свои неприятности. Для мужчины вы становитесь приманкой вдвойне. На красоту очень часто зарятся донжуаны и ловеласы, на богатство – подлецы и проходимцы. Вы не гарантированы теперь, что ваш избранник будет любить вас, а не ваше богатство. Что ожидает вас тогда? С Зауером кончено. Вы одиноки. Посмотрите на вещи трезво. Почему бы мне и не стать вашим мужем? Вы не любите меня. Но, говорят, наиболее счастливые браки те, где сватом бывает не любовь, а разум. Вы можете полюбить меня позже, такие случаи не редки… И потом… У меня огромное дело, грандиозные планы, а ваше отношение ко мне связывает меня, не дает возможности развернуться во всю ширь, отдаться всецело работе… В последний раз говорю вам: решайте!

      Эльза отрицательно покачала головой.

      – Нет, нет! – поспешно сказал Штирнер. – Не говорите мне сейчас ничего. Обдумайте все спокойно, взвесьте мое предложение и дайте мне ответ… сегодня у нас четверг… в воскресенье вечером, в шесть часов. Это последний срок!

      Поклонившись, Штирнер вышел.

      Часы гулко пробили шесть.

      XI. Несостоявшееся свадебное путешествие

      Наутро Эльза проснулась с давно уже покинувшей ее ясностью мысли. Ей надо было решить – принять ли предложение Штирнера или отказать ему. Почему ей непременно надо было решить это, она не интересовалась. После утреннего завтрака Эльза уселась в своем любимом уголке зимнего сада, перед аквариумом, чтобы принять окончательное решение.

      Однако ей помешали. Вошел слуга и доложил, что ее ожидает в приемной Оскар Готлиб, который очень просит принять его.

      «Оскар Готлиб? Откуда он взялся?» – подумала Эльза. Целый рой мимолетных воспоминаний о судебном процессе промелькнул в ее памяти.

      Эльза спустилась в приемную второго этажа.

      Навстречу ей с низким поклоном шел старик, в котором она не сразу узнала брата покойного банкира. Оскар Готлиб похудел. Он отпустил окладистую седую бороду вместо небольших бачков. Лицо стало длиннее, щеки впали, а мешки под глазами увеличились. Но перемена коснулась не только внешности. Во всей его позе и жестах чувствовалась какая-то пришибленность и приниженность, глаза беспокойно бегали.

      – Приношу мои извинения за беспокойство, –