Московский фантастис. Таратушка Е

он выглядит.

      Все еще лежа, волшебник на секунду представил, каким он будет, если вернется. Если при жизни он не красавец, буйный фантазер и много чего хочет от второго пола, то очевидно, что первое впечатление от него мертвого будет только одно: захочется покрепче сомкнуть колени. Во избежание энуреза, разумеется. Усмехнувшись этой, не самой приятной мысли, он все же поднялся. Ривиля на углу не было, но в мире тьмы это ничего не значило. Северин полез по карманам, достал небольшую советскую юлу из алюминия со стеклянными окошками. Она закрутилась с шуршащим звоном, ее цветные блики, проходя по стене дома, проявляли черные разводы, как в тесте Роршаха. Достаточно разогнав юлу на земле, волшебник поднял ее на раскрытых ладонях и поднес ближе. Из-за постоянного кручения она проявила и тень его урожденных чар: от его головы поднимались до третьего этажа темные лучи, они постоянно были в движении, то доходили до самой макушки мелким шумом, то вновь вытягивались к небу. Когда маг безумия нападал, луч этот падал с высоты на жертву, разбивая голову, где это было необходимо. На лице и руках юноши появились черные размазанные полосы, бывшие когда-то следами крови. Отголоском преступления, о котором он ничего не помнил, но прекрасно знал. Когда в пятне на углу почти не осталось пустот и пропусков, Северин остановил юлу, увидел в ее блестящем боку свое расплывчатое отражение, будничным движением стер все следы ривиля с лица и рук. После чего он спрятал юлу в карман, из которого в свою очередь достал толстую пачку индикаторной бумаги. Обычно, волшебник хоть немного в курсе, что перед ним, но для Северина черные симметричные облака на углу дома выглядели незнакомо настолько, что он даже сомневался, что это вообще известная магия.

      – Если это что-то новенькое, можно статью в “МосМагЖур” написать. “Черная язва дома возвращенцев” – красивое название… – говорил себе волшебник, расклеивая индикаторы рядами. – Правда, Андрея придется первым автором ставить, как обычно. – уже третья дюжина стикеров-индикаторов не давала реакции, пачка подходила к концу. – Или можно договориться с Тенью Игоревной и выпустить в обход Андрея. Кстати, реально. Надо подумать.

      Общие индикаторы кончились, волшебник отступил на шаг. В первой строке очевидно пробило второй и десятый – один показывал, что магия темная, а второй, что сильная. Вторая строка тоже не внесла ясности, ведь почернела абсолютно вся: поражение при прямом контакте, дистантное влияние, долговечность действия, физическая, психическая, магическая аберрация, возможность перерождения, способность к перемещению… Очевидно, это была сильная вещь, значительно сильнее дома, ставшего ей приютом.

      Третья строка была пуста, что и требовалось доказать: все явления из третьей строки Северин видел своими глазами за семь лет работы, но проверять себя было необходимо для безопасности. Он опустил лицо к высокоспецифным индикаторам. Их было много, но на глаза бросился один на ярко-оранжевой бумажке: Настоящий преследователь, он же Prosecutor veritas. Маг поднял глаза на балкон пятого этажа, там, предсказуемо, никого не было.

      – Оксана…