Апокалипсис начнется в 12:00. Иннокентий Белов

что я не забыл о ней в такой ужасный момент. Рассказывает сбивчиво и взахлеб, что случилось и как она выжила.

      – У нас – как везде, все получили предупреждение, все ждали, всего несколько человек в офисе обратилось, только взрослые и пожилые, молодежь отбилась от зомби и повязала их шнурами от аппаратуры. Пока мы смотрим сверху, как по улицам проносятся милицейские машины, слышны выстрелы, на вызовы никто не реагирует и все ждут непонятно чего. Некоторых покусали, теперь ждем, что с ними будет. Ясно, что такое творится везде, во всем мире, обратилась старшая часть населения. Теперь ждут выступления президента, хотя, если вспомнить, сколько ему лет и всему правительству, то нет особого смысла надеяться, – быстро рассказывает Анечка и намекает мне прямым текстом, что хорошо бы забрать ее из города и отвести домой к родителям, которые не отвечают на ее звонки.

      Такой толстый намек на старые чувства и мой личный героизм. Похоже, что ей довольно неуютно ждать в офисе появления зомби и плохих поступков со стороны своих коллег-сотрудников, у которых едет крыша и даже не медленно едет, а довольно быстро съезжает. Раз уж всем помирать, так не скрасить ли ожидание хорошей групповушкой?

      Не так страшно будет и время незаметно пролетит.

      А всех несогласных поделиться любовью выгнать на улицу, по которой гуляют зараженные в большом количестве.

      Такая просьба ставит меня в тупик, я предлагаю ей оставаться на месте, чтобы не рисковать жизнью в пути.

      Ну, если забрать слишком сложно, тогда хотя бы проверить ее родителей и позвонить ей. Я обещаю сделать все, что в моих силах и прекращаю разговор, сажусь за компьютер, где быстро понимаю, что там уже хватает информации об уровнях и рейтингах, выдаваемых за убийство зараженных.

      Есть уже сведения, что за убийство огнестрелом начисляется жалкий один процент рейтинга, за использование арбалетов и луков – всего два процента, как и за метание ножей. И это за нулевых и за зараженных первого уровня, что будет капать с более высокоуровневых зомби – еще неясно, информации нет, да и откуда ей взяться.

      Ладно, по моим наблюдениям, так все и есть, обратились рядом со мной люди взрослого возраста и совсем преклонного, только тот же слабосильный дед как-то победил и загрыз молодого отца. Пусть этот молодой парень и не смог оказать настоящего сопротивления, значит, какие-то плюшки в виде усиления тела упали и на зараженных, притом сразу упали, в отличие от оставшихся нормальными людей.

      За этим делом и подготовкой сабли к испытанию проходит еще десять минут, я наконец решаюсь, выхожу на балкон и стучу по прутьям ограждения, кричу постоянно разные ругательные слова и жду, чем кончится мой новый перформанс. Пора проверить крепость руки и заточку лезвия на сабле, провести разминку на низкоуровневых соседях, прежде чем спускаться в парк и плотненько пообщаться с теми, кто доедает свою первую жертву.

      Таких я вижу поблизости пять особей, сколько еще осталось по всему парку ‒ трудно сказать, все же молодежи всегда гуляло здесь гораздо больше,