Рыцарь в сверкающих доспехах. Джуд Деверо

он, впиваясь в нее взглядом.

      И тут она поняла, к чему он ведет! Хочет, чтобы она продолжала помогать ему. Не хватало ей еще повесить себе на шею больного амнезией!

      Даглесс поставила пустую чашку.

      – Вы не совсем правы. Может, цели и одинаковы, но не настолько, чтобы мы могли провести следующие несколько дней вместе, пока вы не вспомните, что живете в Нью-Джерси с женой и тремя ребятишками и что каждое лето приезжаете в Англию, надеваете древние доспехи и затеваете маленькие сексуальные игры с очередной наивной туристочкой. Нет уж, спасибо огромное, но, по-моему, у нас был уговор. Я нахожу вам одежду и ночлег, а потом с чистой совестью могу уйти.

      Николас рассерженно покраснел, так что даже борода не смогла скрыть густого румянца.

      – Неужели все женщины вашего времени именно таковы?

      – Нет, только те, которым безжалостно ранили душу, и не один раз, – парировала она. – Если вы действительно потеряли память, следует обратиться к доктору, а не снимать женщин в церкви. А если все это притворство, доктор вам тем более необходим. Так или иначе, не я вам нужна.

      Она составила посуду на поднос, собираясь нести все обратно, но он стоял между ней и дверью.

      – Какую выгоду я получу, если скажу правду? Неужели не веришь, что твои слезы могли призвать меня из другого места и времени?

      – Конечно, не верю, – покачала головой Даглесс. – Существует тысяча объяснений, почему вы считаете себя пришельцем из шестнадцатого века, но ни одно из них не имеет ничего общего с колдовством. И уж тем более я не ведьма! А теперь прошу меня простить. Мне нужно отнести это, а потом найти вам номер в отеле.

      Он отступил в сторону, давая Даглесс дорогу, и последовал за ней на улицу. При этом он не поднимал головы, словно обдумывая какую-то сложную проблему.

      Даглесс спросила владелицу чайной, где находится ближайший «Би-энд-би», и они медленно побрели по тротуару. Ее волновало, что он молчит и даже не оглядывается. Казалось, его больше ничего не интересует в том времени, где он так неожиданно очутился.

      – Вам нравится ваша одежда? – спросила она, пытаясь завязать разговор. Он нес пакеты с доспехами, оружием и прежней одеждой.

      Николас, не ответив, с хмурым видом продолжал идти дальше.

      В пансионе оказалась свободной только одна комната, и Даглесс принялась заполнять карточку.

      – По-прежнему настаиваете, что вы Николас Стаффорд? – осведомилась она.

      Женщина за маленькой стойкой улыбнулась.

      – О, совсем как в церкви! – удивилась она и, взяв со стенда открытку с видом надгробия, бросила на нее рассеянный взгляд. – Да вы и похожи на него, только выглядите немного живее, – засмеялась она собственной шутке. – Первая дверь направо. Ванна дальше по коридору.

      Все еще смеясь, она оставила их одних в холле.

      Повернувшись к Николасу, Даглесс неожиданно почувствовала себя матерью, бросающей свое дитя.

      – Скоро вы все вспомните, – утешила она. – А эта добрая леди подскажет, где пообедать.

      – Леди? –