Джанк. Ау Каеши

мужчина, тем дальше он становился. Но вот, наконец, зов перестал убегать от него. Себастьян остановился у ступеней огромного храма. Высокие колонны, расписанные яркими красками стены, барельефы у потолка. На трех красных куполах здания стояла статуя Аена. Бог раскинул руки в стороны, как бы желая обнять весь мир. Голову его закрывал широкий капюшон, а на плечах были большие острые наплечники, за спиной развевался плащ. Он улыбался и смотрел на мир с теплотой, как отец на сына. Себастьян вновь услышал голос. Он раздавался отовсюду. С каждого угла, с каждого окна, с каждой улицы. Он кричал в его голове.

      – Хватит.… Хватит… – иссохшими губами шептал Себастьян.

      Голой ногой он ступил на первую ступень высокой лестницы, затем на вторую. Чем выше он поднимался, чем громче становились голоса. Он зажал уши руками и закричал. Собрал последние силы, что остались в измученном теле и побежал по ступеням вверх.

      ***

      Заведение Гана и Мартиши готовилось к открытию. С кухни был слышен шум стальных сковородок, шкворчащего масла, хруст зелени и овощей под ножами. Работники полировали пол до блеска. Оттирали засохшие пятна от еды, напитков, пепла с диванов и столов. Окна открыли настежь и морозный воздух, летая по залу, забирал зловонные ароматы наркотиков, сигарет, пота и других малоприятных вещей.

      Пара стояла у сцены и контролировала работу.

      – Кого ты вчера пресовал в конце дня? – Мартиша как всегда потягивала дым сигареты через мундштук.

      – Да так. Студентки залетные. Сказали на входе, что подружки Миглиора. На уши тут все подняли, – не хотя рассказывал Ган.

      – И ты поверил? – женщина рассмеялась в голос.

      – Не поверил, но проверил.

      – Ничего себе проверил. Я этот визг поросячий через пять стен услышала.

      – Переживет. Больше от страха орала, чем от боли.

      Мартиша замерла на месте. Из ее рук выпал мундштук. Огонек сигареты моментально погас, коснувшись мокрого пола.

      – В смысле переживет? Ты что, отпустил их? – женщина выпучила глаза и посмотрела на мужа.

      – Ну да, а что, убивать что ли?– пожал он плечами.

      – Да! – крикнула она громко. – Именно это и нужно было сделать! А если они пойдут заявления напишут?

      – И что? – мужчина лениво почесал щетинистую щеку и отвел взгляд. – О нет, сюда придет отряд особого назначения и всех нас повяжет, кошмар какой, боюсь-боюсь.

      Ган пнул валявшийся на полу мундштук ногой, тот покатился под стол, который натирала одна из работниц. Мужчина цыкнул, привлекая ее внимание. Та схватила трубочку и унесла на кухню. Ган приобнял разъяренную жену за талию и прижал к себе. Прислонился губами к ее уху и зашептал.

      – Действительно думаешь, что жалобы пары дурочек хватит, чтобы сдвинуть нашу “стальную крышу”? Не глупи. Они юные, красивые, можем из этого свою выгоду извлечь. Пусть еще приходят.

      Мартиша хитро улыбнулась.

      – Что, хочешь под кого-то подложить, а потом денег содрать?

      Ган