Листы старушкиных колод. 50 стихотворений. Игорь Белкин-Ханадеев

и надо решать,

      Жизни я больше хочу или смерти.

      ПРОБУЖДЕНИЕ

      Сердца шальные часы

      Бьются в иссушенной глотке.

      Сны, как последние сводки

      С прифронтовой полосы.

      Здесь, на чужом этаже,

      Вырыта на ночь могила.

      Пакостно, тускло, уныло,

      Каторжно в вечной душе.

      Но, как пайковый ломоть,

      Солнце всплывает из-зыби.

      И распрямляется плоть

      Тела, обвисшего в дыбе.

      ЛЮБИМАЯ

      Позвонила любимая – стало теплей на душе,

      Кофейку привезёт – на последние, может быть, деньги.

      Покоряются из года в год одному и тому же клише

      Боевые листки моего скоростного паденья.

      Мне опять станет стыдно за мелкий пижамный горох,

      За ослабленный ум и похмельную немощность тела.

      На моём перепутье всё меньше и меньше дорог,

      По которым бы ты прогуляться со мной захотела.

      Я опять повернул не туда и никак не пойму,

      Почему с каждым шагом моим по дороге к Голгофе

      Ты всё чаще приходишь ко мне, словно ангел, сошедший во тьму,

      И всё большей любовью наполнена баночка кофе.

      ШАХ И МАТ

      Конский топот и звон в ушах.

      Хруст доски под голеностопом.

      Я чеканю свой первый шаг —

      Г-образным иду галопом.

      Через клетки скачу напролом,

      Коль меня из игры изгнали.

      Рассыпайтесь внизу под столом —

      Те, кто ходит диагональю.

      Трепещи, людоедская суть

      Всех земных королевств на карте,

      Вам меня уже не вернуть

      На подклетья единых партий.

      БАБУШКА ЗА ГАЗ НЕ ЗАПЛАТИЛА

      Срезаны замки. И дверь наотмашь —

      Вышибли ногой в тяжёлом берце.

      – Ты, сынок, мне прочитать поможешь? —

      Бабушка хватается за сердце.

      Старший машет гербовым пакетом,

      Распечатал, в цифры пальцем тычет:

      – Здесь начислено за то, за это…

      В общем долгу на четыре тыщи…

      – Ой, сынок, да я ведь и не знала,

      Думала, что подождут до лета…

      – Бабка, ты теперь невыездная! —

      Склабятся бойцы в бронежилетах.

      Койка. На стене ковёр с тесьмой.

      Переписана посуда в горке.

      На столе судебное письмо.

      И орёл с печати смотрит зорко.

      Пристав пишет, а гвардейцы ждут

      В броневой защите от тротила:

      Может, скоро премию дадут —

      Бабушка за газ не заплатила…

      БАБУШКА

      Бабушка, мой милый ангел,

      Мой хранитель на века.

      Ты в каком небесном ранге

      Так незримо далека?

      В керамическом овале

      Образ твой и чист, и свят.

      Там, куда тебя позвали,

      Адресов не говорят.

      Где теперь тебя искать мне?

      Здесь ли следующий дом? —

      Белый памятник из камня

      Не сдаёт