Герцогиня-охотница. Дженнифер Хеймор

Грудь сдавило от безумного чувства неудовлетворенной любви, которую она испытывала к нему и которую так тщательно пыталась запереть внутри. И сейчас это чувство готово было вырваться на свободу.

      – Ваша светлость, – сказала она мягко.

      – Я не мог уснуть.

      – Я тоже, – сказала Сара, встав и повернувшись спиной к ручью и скамейке, на которой они не раз встречались на протяжении долгого времени. Для них обоих это было местом покоя и уединения. Встречаясь, раз за разом они лучше узнавали друг друга.

      Но во время последней встречи Саймон поцеловал ее. Это был долгий поцелуй, горячий и глубокий. Его губы были ненасытны. По щекам и по шее они скользили вниз к ее груди, которую он целовал прямо через платье. Его руки мягко гладили грудь Сары, скользя по соскам, и крепко сжимали ягодицы.

      А на следующий день Саймон уехал в Лондон. И она больше не видела его до сегодняшнего вечера. И вот сейчас он был рядом, и его высокая фигура бросала тень на ее лицо.

      Сара никак не ожидала увидеть его здесь. Она предполагала, что Саймон сразу же отправится спать, потому что выглядел очень уставшим и измученным. Но если бы он хотел отдохнуть, то вряд ли бы пришел сюда. Сара знала, что он больше не воспринимал это место как уголок покоя и уединения. Впрочем, и она тоже. Их последняя встреча здесь все изменила. Теперь это место ассоциировалось со страстью и безумием. С чем-то чувственным и плотским.

      Но Саймон был здесь. Увидев Сару, он мог просто развернуться и уйти. И она бы даже не заметила этого. Но он предпочел подойти к ней и сесть рядом.

      Они смотрели, как маленькие водовороты затягивают блестящий лунный свет в глубь воды. Напряжение, охватившее Сару, постепенно проходило. Тепло, исходящее от Саймона, и его приятный запах – смесь кедра и каких-то специй – успокаивали и расслабляли ее.

      Наконец Сара несмело скользнула взглядом в его сторону.

      – Я сожалею, ваша светлость, что вам пришлось вернуться домой из-за таких ужасных событий.

      – Да… Но я все равно рад оказаться дома. Меня не было слишком долго. Обстоятельства… Хотя… – вздохнул он. – Наверное, я никогда не смогу понять свою мать. Почему она никого не предупредила, что ее планы резко изменились? Это выше моего понимания.

      – Никто пока не знает, как все было на самом деле, – мягко напомнила ему Сара.

      Саймон фыркнул, сжав губы.

      – Это верно. Но у меня такое чувство, что все дело именно в герцогине.

      Всегда оставаясь наедине в этом укромном уголке парка, они могли говорить свободно, без условностей и ограничений, накладываемых разницей их происхождения и положения. Скрытые от чужих глаз, они чувствовали легкость, которой не было никогда в присутствии посторонних. Все преграды и пропасти, разделяющие их, казались несущественными, почти несуществующими. Здесь, начиная с того самого дня, когда Саймон спас Сару из колючих кустов, они были друзьями.

      До прошлой их встречи, когда внезапно их дружба превратилась в нечто большее.

      – Сегодня вечером,