Убийство в Эшли-Грин. Осторожно, яд! (сборник). Джорджетт Хейер

о том, что написал, – ответил Кеннет. – О желании свернуть ему шею не забывал. Не настолько плохая у меня память.

      – Так. То есть у вас это острое желание сохранялось?

      Джайлс сделал легкий предупреждающий жест, но Кеннет заговорил раньше:

      – Оно напоминало о себе всякий раз, когда я вспоминал о единокровном. Но это было только прекрасной мечтой. Я не мог этого сделать. Арнольд был так силен, что в одиночку я бы с ним не справился.

      Возникла краткая пауза. Потом суперинтендант сказал:

      – Понятно. Кажется, вы говорили, что собираетесь жениться? – Кеннет кивнул. – Давно вы заключили помолвку, мистер Верекер?

      – Месяца три назад.

      – Можно спросить, когда вы собираетесь вступить в брак?

      – Думаю, что нет, суперинтендант, – сказал Джайлс, повернувшись и задев плечами облицовку камина.

      – Вы должны давать своему клиенту те советы, какие сочтете нужным, мистер Каррингтон, но этот вопрос будет задан.

      – Пусть спрашивает о чем хочет, – сказал Кеннет. – Не возражаю. Я ничего не имею против полиции. Я не знаю, когда вступлю в брак. У моей невесты есть религиозные предрассудки.

      – Что-что? – переспросил удивленный суперинтендант.

      Кеннет рассеянно махнул трубкой.

      – Религиозные предрассудки. Почтение к мертвым. Она против того, чтобы «с похорон на брачный стол пошел пирог поминный». «Ромео и Джульетта», – добавил он.

      – «Гамлет», – холодно поправил суперинтендант.

      – Все равно Шекспир.

      – То есть ваша невеста хочет отложить бракосочетание до тех пор, когда кончится траур?

      – Нет. Она прекрасно знает, что я не стану носить траура.

      – Мистер Верекер, вы до субботы назначали дату бракосочетания или нет?

      – Нет.

      – Хочу задать вам очень прямой вопрос, который не понравится вашему адвокату, – сказал Ханнасайд с легкой улыбкой. – День свадьбы не назначен из-за денежных затруднений?

      – Не нужно беспокоиться о моем адвокате, – дружелюбно заметил Кеннет. – Раз все так очевидно, я не буду этого отрицать. Дело в деньгах. Моей невесте не нравится квартира в задней части дома на третьем этаже. Хотя теперь, со смертью Арнольда, этот вопрос отпадает.

      – Конечно, – уверенно согласился Джайлс. – Такая квартира далеко не дом на Итон-плейс.

      Кеннет вынул изо рта трубку.

      – Пусть все сразу будет ясно. Ничто не заставит меня жить в этом шикарном особняке или хотя бы в похожем на него! Это окончательно, и можешь передать это Виолетте вместе с моими поздравлениями.

      – Хорошо. А где ты собираешься жить?

      – Там, где живу. Если Виолетта хочет жемчужных ожерелий, парчовую постель и «роллс-ройс», она их получит, но это все. Я категорически отказываюсь менять свои привычки. – Кеннет встал и откинул локон со лба. – Еще можешь сказать ей, – продолжил он, и глаза его ярко вспыхнули, – что эти руки, – он раздвинул пальцы вытянутых рук, – стоят больше всех паршивых денег Арнольда, и когда память о нем исчезнет в веках, люди все еще будут говорить обо мне!

      Чарлз