Бронзовый грифон. Владислав Русанов

радует. Продолжим. Я понаблюдал за Гусем, или лучше сказать, за фра Носельмом.

      – И что же?

      – Пока ничего с уверенностью сказать нельзя, кроме, пожалуй, того, что живет он не по средствам. Дом на широкую ногу. У супруги и двух дочерей наряды, которым позавидовали бы даже внучатые племянницы императора. Много играет на петушиных боях, на кошачьих травлях… Причем не переживает, когда проигрывает, а проигрывает очень часто. Опять же посещает «Розу Аксамалы», а она по карману лишь дворянам и преуспевающим купцам, но никак не профессору астрономии, чье жалование не так велико.

      Дель Гуэлла задумчиво побарабанил пальцами по столу.

      – Астрономии, астрономии… Так ты говорил, те студенты, что устроили дебош, сдали экзамен…

      – Да. Именно по ней. Они наверняка его знают. Именно их приход и спугнул Носельма. Он ушел из «Розы Аксамалы» и, похоже, так ни с кем и не обменялся записками. Хотя сидел и ждал. Я пошел следить за ним. Кстати, именно потому и пропустил развлечение, которое устроила наша золотая молодежь. Довел до дома… И ничего! Сорвался.

      Глава тайного сыска задумался.

      Мастер не торопил его. Сидел, закинув ногу за ногу, и задумчиво покачивал носком сапога.

      – Что ж… – проговорил дель Гуэлла наконец. – Сам Триединый, очевидно, послал нам в руки этих студентов. Аксамалианский университет всегда был оплотом вольнодумства. Пора раздавить эту заразу кованой подошвой…

      – При чем тут университет? – возразил сыщик. – Одна паршивая овца…

      – Вот именно! Все стадо портит. Займись-ка ты студентами. Или, правильнее сказать, бывшими студентами.

      – Какое их ждет наказание? – пристально взглянул на собеседника Мастер.

      – Строго по закону. – Т’Исельн погладил лежащие перед ним листы бумаги, словно это был уже подписанный приговор нарушителям правопорядка. – Из университета, само собой, вылетят. Не удивлюсь, если приказ на отчисление будет подписан деканом еще до рассвета. А потом, скорее всего, каторга. Каменоломни, рудники или лесоповал. Возможно, строительство дорог, но это вряд ли… Туда стараются брать сельских жителей – они лучше работают. В военное время каторгу заменили бы на армейскую службу, но, хвала Триединому и мудрому императору, да живет он вечно, Сасандра пока ни с кем не воюет. Офицерам же разжалование, лишение дворянского звания, батоги, а потом все то же самое. За одним исключением. В армию их могут взять. В какой-нибудь завшивевший гарнизон на окраине. Без права выслуги из рядовых.

      – Радужно, ничего не скажешь.

      – Указ императора.

      – Причем, если бы они это устроили завтра, отделались бы, в худшем случае, выплатой штрафа в магистрат, так?

      Дель Гуэлла развел руками – ну что, мол, попишешь, если его императорскому величеству взбрела в голову такая блажь?

      – Что я им предложу, если они согласятся нам помогать? – прямо спросил Мастер.

      – Замену каторги изгнанием, – отвечал начальник. Подумал и добавил: – Пожизненным. И чтобы ноги их в Аксамале не было.

      – Думаю, они согласятся, – невесело усмехнулся сыщик.

      – И