Происшествие в городе Т. Лев Брусилов

фамилия красивая, звучная, раздольная, вот произношу – Приволов, а у самого перед глазами Среднерусская возвышенность, поля, перелески, ширь, простор… Жалею иногда, ну вот почему я не птица, вот взял бы да и полетел! Вы никогда не хотели стать птицей? Ну да, да, понимаю, вы человек серьезный… Так о чем это я? Ах да, вы меня спрашивали, зачем мы вам подбросили сверток с ложкой, да?

      – Да!

      – Увы, господин казначей, для меня это такая же загадка, как и для вас. А все импульсивность натуры, непоседливость души, жажда деятельности, – вздохнул фон Шпинне. – Вот сделаешь что-нибудь, а потом сам же себя и спрашиваешь – зачем? – Он надул щеки и выпучил, насколько это было возможным, глаза, изображая удивление. – И не знаешь, что ответить. Вот не знаешь, и все тут! Да, поскольку мы с вами заговорили о ложке, хочу предложить вам на выбор несколько вопросов…

      – Это как?

      – Да никак, это просто шутка. Никакого выбора. Вы должны будете ответить на все мои вопросы. Я думаю, в моем кабинете нам будет удобнее, чем здесь на пороге. Прошу в наши палестины, – с этими словами фон Шпинне распахнул дверь сыскной полиции.

      Глава 7

      Допрос

      Не обращая внимания на дежурного с оспенным лицом, который при виде начальника сыскной вскочил со стула и замер с недожеванным куском во рту, фон Шпинне проводил Приволова к лестнице.

      – Несколько ступеней вниз, и мы на месте, – сказал он шепотом. – И еще, господин Приволов, хочу вас предупредить: если вы вдруг увидите странных прозрачных людей, не пугайтесь, это призраки, несчастные души, загубленные сатанистом Захарьиным.

      – И вы что же, видели их? – спросил напуганный Приволов.

      – Я даже стрелял в них из револьвера…

      – И что?

      – Пустая затея, пули не причиняют им никакого вреда. О, я вижу, вы напуганы?

      – Да нет, все в порядке…

      – Раз так, то что мы стоим, вперед!

      Комната, в которую фон Шпинне ввел Приволова, была полуподвальной и более напоминала пенал. Зарешеченное окошко под потолком давало слишком мало света, поэтому горел газовый рожок. Здесь имелись стол без каких-либо письменных принадлежностей и два грубо сколоченных табурета.

      Войдя в комнату, Приволов огляделся, нет ли чего странного.

      – Присаживайтесь, – указывая на один из табуретов, предложил начальник сыскной.

      – Это ваш кабинет? – осматривая грязные ободранные стены, удивился казначей.

      – Конечно, не Версаль, но крыша над головой, а это что-нибудь да значит! – ответил Фома Фомич и, сняв с головы канотье, уселся на свободный табурет. – Скажите мне, господин Приволов, только без утайки, откуда у вас эта ложка? – Фон Шпинне достал из кармана сверток и развернул на столе.

      У Приволова не было причин что-либо скрывать, и он рассказал все как было.

      – Так, так, – произнес Фома Фомич после того, как городской казначей закончил рассказ. – Вы не можете припомнить, а куда девался отрезанный кусок языка?

      – Нет! –