Энергик. Тайны Академии «Утес». Амалия Лик

Итана было напряжено, а в глазах плескалась ненависть. Айс попыталась разрядить напряжение, которое сковало всех нас.

      – Но у возможности оказаться на Утесе, а не в Топи, есть своя цена.

      – Тогда мне не попасть. Даже если я пройду отбор, у меня нет монет, чтобы оплатить учебу на Утесе. А у родителей я даже спрашивать не буду.

      – Не переживай. Монеты тебе не нужны. Они берут временем, – презрительно произнес Итан.

      – То есть?

      – Каждый выпускник Утеса должен отдать два года на служение Скалам по распределению, – пояснила Айс. – А те, кто из третьего блока, вне зависимости от специальности, должны будут отправиться на Равнины, так сказать, отплатить за щедрость и показать свою преданность. Новые возможности, которые способны изменить ход битвы. Так Бравий это преподносит.

      – Тогда и его сыну придется сражаться на Равнинах.

      – Ага, также, как сейчас сражается его старшая сестренка Аморана. Ты думаешь, он будет рисковать своей жизнью? Скорее засядет в плавучей пристани и будет с важным видом смотреть на карту Равнин и предлагать нелепые варианты.

      Мне хотелось закрыть тему Бравия, и я стала спрашивать про их личные цели, так как совершенно не понимала, зачем Морсам так рисковать.

      – Я все равно не понимаю, зачем вам рисковать и идти на Утес? Вы можете попасть на Равнины, просто записавшись добровольцами в отряд.

      – Мы не хотим быть расходным материалом. Тем более сбежать из отряда практически невозможно. А вот полететь на кондорах и затеряться на бескрайней территории врага – то, что нам надо. Тем более наездники и их помощники вправе выбирать, использовать люцию или нет. А у солдат такого выбора нет.

      – Ты собираешься стать наездником кондора? – с изумлением произнесла я.

      – Именно так. Боевого, мощного, опасного, стального кондора, который доставит меня на Равнины.

      – Ты не будешь наездником, – осекла его Айс.

      – Почему это? – возмутился он.

      – Мы это уже обсуждали. Потому что нам нельзя раскрывать себя. Внушителей единицы. Если у кого-то возникнут подозрения и нас раскусят, то наш шанс на безоблачное будущее на Равнинах исчезнет в то же мгновение.

      – Но тогда как вы полетите на кондорах? – вклинилась я, чтобы прекратить новую волну негодования.

      – Мы станем помощниками наездника, как же еще.

      Айс замолчала, встала и пошла осматривать стены грота. Итан отвернулся и уставился в другую сторону. А я встала и пошла к воде. Села на камень и задумалась.

      «Сбежать из одной тюрьмы, чтобы самовольно пойти в другую. Но если родители не знают, что случилось с Калой, разве у меня будет выбор? Я должна была оберегать ее. А я не уследила. Сама виновата. Не заметила, как в ней проснулись силы. Позволила ей выпустить энергию и вдарить тому идиоту, что доставал меня».

      – А если мы не поступим? – обернувшись, спросила я.

      – Тогда отшельничество, пожизненный страх, что тебя найдут, и неизвестность, которая сожрет тебя изнутри, и ты сделаешь глупость. Тебя поймают. Конец.