Последний Хранитель Многомирья. Книга вторая. Тайны Долины великантеров. Светлана Шульга

мне дело плохое сделать. Не поделом!

      Взгляд Лифона уперся в нацарапанное пятно, и глаза помокрели.

      – Винюсь, добрый папуша Вака. Что-то нашло, верно, от голода или от тоски по дому. Как на духу винюсь. И это, я отработаю, я могу.

      Вака Элькаш сменил гнев на милость, и большое рыхлое лицо его смягчилось. Он поднял лапу и развернул вверх открытой ладонью. Лифон сразу понял жест и без промедления положил гвоздь в нее.

      – Ну так-то ладно, а крепкий гвоздь всегда пригодится, – папуша Вака по-хозяйски спрятал гвоздь в карман и продолжил: – Голодный муфель – несчастливый муфель. Не нужно, чтобы в Многомирье жило несчастье. Отработаешь тогда и еду.

      – Еду? – глаза Лифона мгновенно высохли и вспыхнули живым огнем. – Ага! Работы не страшусь. Отработаю. Как на духу, отработаю! Что нужно? Полы вымою, посуду… что скажете, отработаю! И это, коль еды дадите, можно и эля. Замерз, пока шел.

      – Издалека шел? – наклонился к нему ближе дородный папуша Вака.

      – Да почитай по всем деревням прошел, – Лифон задумался на мгновение и подтвердил: – Последняя вот была деревня Большеухов.

      – Ох, муфель… – чуть отшатнулся папуша Вака. – Большой ты путь проделал. От кого бежишь?

      Лифон замешкался, лапы его спрятались под плащ.

      – Ни от кого не бегу. Что ль я бесцветный, чтобы бежать? Я не бесцветный, вот гляньте, – и Лифон выкинул вперед свои лапы и скинул капюшон. – Возвращаюсь из путешествия по Многомирью.

      – Хотел бы тебе поверить, муфель. С чего тебе в белоземье голодным странствовать? Ты ведь добрый. Яркий. Эко дело! Самый яркий из наших муфлей, что тут сидят. Для таких я наливаю первую кружку эля просто так, – заговорщически подмигнул Вака Элькаш и похлопал Лифона по спине. – Сейчас Бусля принесет. Дочуша наша.

      Папуша Вака степенно выпрямился, погладив бородку, покрутил головой, выхватил глазами высокую и тощую муфлишку, что семенила между столами с круглым подносом, по-хозяйски подозвал ее и что-то нашептал. Муфлишка по имени Бусля зыркнула на гостя, хмыкнула, сорвалась с места и исчезла за крутливой дверью, что вела, судя по ароматам, на кухню. Спустя недолго «дочуша» вернулась к их столу.

      На подносе, что умостился в ее лапках, дразня ароматными клубами, стояли плошка жирного супа на мясном бульоне, плошка с крупой и несколькими кусками мяса свинорыла, две кружки и кувшин с элем, и на отдельном блюде лежали ломти жареного черного хлеба с зернами. Лифон сглотнул слюну, и стон предвкушения вырвался из его губ. Через мгновение он впивался в жилистое мясо, жадно рвал зубами его и запивал супом, а сверху элем. Изголодавшемуся муфлю хотелось еще и еще. Он не мог насытиться.

      Жир стекал с его костистых пальцев и подбородка. Лифон утирался рукавом и, урча, поглощал еду дальше. Папуша Вака, припивая свой эль, следил за тем, как нервно и словно опасаясь, что отнимут, путешественник поедал угощения. Вокруг стоял мерный шум добротной, славной на все окружные деревни пивальни. Местные обжоры хлебали суп,