Горизонт, которого нет. Темная тайна Черного моря. Книга 1. Аристарх Захаров Александр

и отдал Ярославу.

      – Приходи еще! Я еще кинжалы завтра принесу на продажу!

      – Благодарю…

      – Аллах с тобой!

      Ярослав собрал тюки и побрел к пирсам.

      «Утомил, паразит, со своим навязчивым гостеприимством!» – подумал Ярослав. Но не успел отойти и на сотню шагов, как налетели босяки и детвора, требующие подачки. Отдал пару копеек и одну из двух пресных лепешек, чтобы отстали, ибо не давали пройти. Украдкой пронаблюдав, как они бегут к этому же торговцу, очевидно обратно сбывая полученное.

      «Эх! И почему я уже даже не удивляюсь сему?! Пес с ними! Прочь отсюда!» – пронеслось в голове, и Ярослав направился к пирсам.

      В порту разгружалось несколько судов, и несколько готовилось к отплытию, включая военный парусник «Спесивый». Царили суета и шум.

      «Как корабль назовете, таков путь он и пройдет! Надеюсь, не брыкается и не скинет с борта!» – мысленно усмехнулся Ярослав, пробираясь к своему кораблю.

      Отвлекшись на кричащего носильщика, он внезапно наткнулся на какую-то нищенку в парандже, которая носила корзины от борта недавно причалившего судна. Та уронила корзину, из которой рассыпались овощи. Она сразу же начала что-то громко кричать противным голосом на своем языке. По тону было ясно – проклинает до пятого колена.

      Ярослав поставил тюки и стал собирать все обратно в корзину.

      На минуту портовый шум стих и даже сама крикливая женщина притихла от удивления, перестав сыпать проклятиями.

      Казалось бы, что тут такого? Оплошность нужно исправить, ты же мужчина, да еще и офицер! Но это было не просто необычно, это было неслыханно. Чтобы русский офицер стал марать руки?! Не в жизнь!

      Как ни крути, во время войны отношение к местным далеко не такое, как описывают в сказках и летописях. Оно избирательно, высокомерно или пренебрежительно. Большинству солдат и моряков был чужд и быт, и порядки османского общества, и, уж тем более, традиции народа. От неуважения к культуре росло и неуважение к людям.

      Некоторый офицерский состав, порой и младший, искал в местных возможность самоутвердиться и показать «кто в доме хозяин». То есть с типичными замашками «маленьких людей» – унизить, посмеяться, силой заставить или иначе вынудить что-то сделать, да просто сделать гадость. Иначе говоря, другой офицер как минимум бы плюнул, обматерил и пошел бы дальше, а мог и избить. Но Ярослав не равнялся на «всех», делая то, что по совести ему велено. А совесть местами еще очень даже болела, и раны на ней не спешили зарубцеваться.

      Когда Ярослав закончил, то вручил женщине корзину и извинился. Порт словно застыл на секунду. За Ярославом наблюдали все – моряки, солдаты и весь портовый сброд.

      Ярослав огляделся, взял свои мешки и собирался пойти дальше, как вдруг женщина схватила его за рукав и сказала на ломанном русском:

      – Ты не должен… Не плыви на корабль!

      – Что?

      – Не надо тебе плыть… на этот корабль! Беду… будет!

      – Что ты несешь?