Укрощение. Леонид Гришин

эту машину. На улице рядом с ним сели овчарки.

      Мужчина, вышедший из машины, стал приближаться к Ивану Петровичу, а тот, как мне показалось, демонстративно спрятал руки за спину, видимо, чтобы избавить себя от необходимости здороваться с приехавшим.

      – Привет, Иван Петрович!

      Иван Петрович промолчал.

      – Ну ладно, Петрович, ну ладно тебе, уж год прошёл… Родственники приехали, разреши порыбачить, а?

      – Я предупреждал вас, ко мне больше, пожалуйста, не приезжайте.

      – Ну Петрович, ну чёрт попутал, сколько обиду будешь держать?

      – Это не обида, это порядок, больше ко мне не приезжайте, вам на моих прудах места нет.

      – Родственники приехали, Петрович, так хотелось устроить им праздник!

      – Об этом надо было думать, когда сами рыбачили, – Иван Петрович повернулся и ушёл обратно в домик, а овчарки остались сидеть.

      Мужчина постоял, махнул рукой и уехал.

      – Отпускать нужно пойманную рыбу до килограмма, – продолжал он, вернувшись в домик, – и свыше трёх с половиной, не считая карасей. Щуку и окуня можно ловить в неограниченных количествах, плату за хищников я не взимаю. Ловить можно от зари до зари. Вход платный. Плата взимается за пользование охраняемой стоянкой, за комнату отдыха и за оборудованное место для ловли. В комнате отдыха мы сейчас с вами находимся. Здесь то, что вы видите, плюс кухня за этой дверью, – показал он, – санузел, душевая кабина и столовая. А мангал с коптильней на улице под навесом. Места оборудованы помостами со скамейками, приспособлениями для удочек и снастей, зонтиками и садками. Пользование этим и составляет стоимость входной платы. Пруд можно выбрать любой из двух, в третьем – маточник. Я просто не хочу, чтобы травмировали маточное племя, потому что матки должны давать потомство в спокойных условиях, – объяснил он. – Стоимость входа – 100 рублей.

      Меня эти условия устроили. Я спросил, можно ли остановиться на два или три дня.

      – Да, – сказал он, – второй домик у меня гостевой. Если люди издалека, а у вас на машине, как я вижу, номер питерский… Вы своим ходом из Петербурга?

      – Да, точно.

      – Дела?

      – Нет, я родом отсюда.

      – Откуда?

      – Немного западнее, на другом берегу Кубани. С Новокубанска.

      – На родину тянет? – улыбнулся он.

      – Да, здесь мои корни. Как уехал учиться, там и женился, появились дети, внуки… Сюда теперь только в отпуск приезжаю, чтобы походить по старым местам. Были на Солёном озере с братом вчера, мне там и посоветовали к вам заехать. Брат не смог, приехал я один.

      Он пожелал мне удачной рыбалки и добавил, что подъехать я могу на машине к любому понравившемуся месту, но машину он попросил меня оставить на площадке под навесом.

      – У вас, конечно, машина ухоженная, – сказал он, – но часто бывают случаи, когда масло капает, тосол подтекает или грязь какая-то. Всё это потом попадает в пруд, а за прудами и рыбой я слежу. Останетесь ночевать – снасти можете не брать с собой, их никто