КаМаЗ и Ч.М.О.. Тата Кит

вдруг громко Олеговна и потянула руку, чтобы ковырнуть то, что из нее вылетело.

      – Ты еще обратно этим закуси, – одёрнул я ее руку и помог встать болтающемуся на каблуках туловищу. Нажал кнопку слива унитаза. Подвел училку к раковине, включил холодную воду и как щенка буквально ткнул ее лицом в раковину. – Умойся.

      – Холодная! – брыкалась Олеговна.

      – Отрезвляющая.

      Одной рукой удерживая ее за затылок, второй я плескал ей в лицо холодной водой, то и дело прерывая вой брошенной собаки, что раздавался изо рта Олеговны. Закончив с умыванием, не глядя, приложил к ее лицу первое попавшееся под руку полотенце, от души потёр и только после этого помог Олеговне выпрямиться, чтобы посмотреть на ее лицо.

      – Матерь божья, – неосознанно дернулся я, поняв, что превратил училку в панду.

      – Тушь чуть-чуть подтекла, – пыталась Олеговна вглядеться в своё отражение.

      От греха подальше убрал от нее очки. Не хватало еще, чтобы она кони двинула от своего же отражения.

      – Где твоя постель? И сними ты это пальто, – попытался я стянуть с ее плеч ткань, но Олеговна снова взбрыкнула.

      – Я не лягу с вами в одну постель. Вы не достойны касаться моего бутона и познать его плодов.

      – Сдалась мне твоя грядка? – поморщился я и, всё же, стянул с неё пальто. Пришлось увезти ее обратно в прихожую, чтобы снова усадить там на пуфик, повесить пальто, а затем присесть на корточки и попытаться стянуть с брыкающейся Олеговны еще и сапоги, чтобы посмотреть, что с коленями. – Сиди ровно. Аптечка где? – спросил я, когда стало понятно, что кровь из ранок сочится не слабо.

      Ноги у нее одноразовые, что ли? До первого падения?

      – Чтобы вы в нее подбросили что-нибудь наркотическое? Или опоили меня моим же снотворным? – щурилась Олеговна, пытаясь разглядеть мое лицо. – Не скажу.

      – Тогда ходи, дура, вся в крови, – махнул я на неё рукой. Бросил в угол прихожей ее сапоги и взял свою куртку, чтобы одеться и свалить отсюда.

      – А давайте потанцуем, Михаил Захарович, – вдруг игриво повисла на моем плече Олеговна.

      Не баба, а стробоскоп.

      – Потанцуем? – переспросил я насмешливо. Вроде, и психануть хочется, но вместе с тем, становится интересно, что еще она может выкинуть. – Ты хочешь доломать целые остатки своих спичечных ног?

      – Между прочим, – изогнула она бровь и для пущей убедительности подняла указательный палец правой руки. – Я в третьем классе заняла первое место на Снежном балу. А там, чтобы вы понимали, я танцевала вальс.

      – Угу, пока все остальные плясали танец маленьких утят, – скептически пробормотал я себе под нос. – Хочешь танцевать – неси аптечку. Не хватало еще, чтобы ты мне своими кровавыми коленями джинсы измазала.

      – Только пообещайте, что потанцуете со мной.

      – Обещаю, – сказал я, чтобы она отстала. Да и танец вряд ли состоится, так как совсем скоро эта танцовщица вырубится. – Аптечка где?

      – На кухне в верхнем угловом ящике.

      – Кухня где?

      – Там, –