Попрощайся!. Олег Кожин

В самом деле, разве это справедливо – ненавидеть день только потому, что с него начинается неделя? Разве кто-нибудь ненавидит первое января? С него, между прочим, не какая-то там неделя – с него год начинается! Но нет же, все шишки достались несчастному понедельнику. А ведь если вдуматься, может ли быть день лучше, чем понедельник, в который тебе не нужно идти в школу!

      Ярик особенно любил понедельники во время каникул. Пока папа, недовольно бурча и шлепая по полу босыми ногами, шел умываться, а мама, как-то не по-женски громогласно зевая, отправлялась варить кофе, можно было замотаться в одеяло как в кокон и спрятать нос в подушку. Хочешь – валяйся как ленивый тюлень, укутавшись в проникающие сквозь дрему доносящиеся с кухни родные теплые звуки дома. Звон ложки о керамическую стенку чашки, бубнеж телевизора, негромкие, все еще заспанные голоса родителей. Хочешь – досматривай утренний сон, в котором лето длится вечно и в школу не нужно совсем. А хочешь – набрасывай одеяло на плечи как разбойничий плащ и отправляйся на кухню грабить холодильник. А если повезет, то можно утащить папин бутерброд с сыром. Папа, конечно, поворчит, но сделает себе еще один. И запасной для Ярика. И чаю нальет, с лимоном. А мама взъерошит волосы и чмокнет в макушку. И тоже сделает бутерброд.

      Именно так все и было в любое другое утро. Но этот каникулярный понедельник – последний перед началом учебного года – оказался безнадежно испорчен куклой. Поваляться в кровати не вышло. Всю ночь Ярик плохо спал и взмок как мышь. Влажная простыня липла к телу, в приоткрытое окно влетал сквозняк. Ярика знобило. Болела голова, веки терлись о глаза с шуршанием наждачной бумаги. К тому же сил нет хотелось в туалет.

      Кряхтя как столетний дед, Ярик сполз с лестницы и нашарил тапочки. Зябко кутаясь во влажную простыню, прошаркал в туалет. И только выйдя под шум сливного бачка, вдруг понял, что в квартире непривычно тихо. Он заглянул на кухню. Стол пустой – ни масленки, ни пакета с молоком, ни вскрытой пачки паштета. Ярик осторожно коснулся ладонью пузатого бока чайника. Так и есть – даже не теплый! В приступе какого-то следовательского азарта он бросился в ванную. Родительские зубные щетки были сухими. И этот простой, но безумно странный факт мгновенно выдул из головы остатки сна. Можно предположить, что родители ушли на работу. Что тихо оделись и обулись в полном молчании. Даже что не стали завтракать. Мало ли, проспали – бывает. Но чтобы родители не почистили зубы и не умылись?! Да быть такого не может!

      Задумчиво скомкав простыню, Ярик закинул ее в стиральную машину, машинально отметив, что грязные дачные вещи так и лежат там нестираными со вчерашнего дня. И это тоже совершено не в маминых правилах. Умываясь, Ярик так усердно чистил зубы, точно делал это за троих, принося извинения какому-то божеству утреннего моциона. Мойдодыру, например. Он плескал в лицо очень холодной водой, хотя давным-давно проснулся, до красноты растер щеки полотенцем, пока наконец не понял, что просто не хочет возвращаться в комнату.

      Дверь открылась, и на пороге, зевая и вытирая мизинцами