За гранью Разлома. Алиса Мак

натыкался на большие пробелы в памяти. Злился и ночами бродил по улочкам поселения, пугая засидевшихся у окон людей. Думать на ходу было проще. Сначала Макс пытался так бродить днём, но соседи, знавшие его с детства, снова и снова приставали с приветствиями, расспросами, рассказами о своей жизни, не догадываясь, как сильно раздражают его сейчас.

      На четвёртый день такой жизни Макс был вынужден принять, что его попытки восстановить заметки могут не увенчаться успехом. Нужно было занять себя чем-то ещё, благо дел хватало. По меньшей мере нужно было что-то решать с потерянным имуществом и Радой, каждый день пытавшейся просверлить в нём дыру полным надежды взглядом. Должно быть, ей было сложно не приставать с вопросами, но Рада держалась, и этим уже заслуживала уважение.

      Что ж, первым делом надо было поговорить с Дмитричем. Не откладывая дела в долгий ящик, Макс отправился к домику старосты.

      Дмитрич встретил Макса колючим взглядом.

      – Ну что, Киреев, живой, целый? – строго спросил он.

      Макс улыбнулся уголками губ.

      – Живой.

      О целостности заикнуться не вышло – отсутствие привычной тяжести на поясе создавало впечатление, будто он в самом деле потерял конечность, а не книгу.

      Староста недобро нахмурился. Он всегда смотрел так, когда Макс, ещё будучи школьником, пытался что-нибудь скрыть.

      Макс устало вздохнул. Об этом всё равно пришлось бы говорить.

      – Произошёл, гм, досадный инцидент. Я остался без книги, машины и большей части вещей.

      – Досадный? – левая бровь Дмитрича поползла вверх.

      – До бешенства, – очень спокойно признался Макс, и староста понимающе кивнул.

      – Что будешь делать?

      – Пока – ждать напарника, он должен достать новую машину, а потом… – Макс бегло оглядел приёмную, остановился на пятне от цикория на рубашке Дмитрича – за неимением кофе, староста налегал на этот напиток. – Ничего не могу обещать, без книги мои возможности очень ограничены, но я хотел бы поискать пропавшие фуры.

      Взгляд Дмитрича снова стал цепким. Староста подался вперёд, опершись руками на стол, его глаза азартно блеснули.

      – Думаешь, есть смысл пробовать ещё?

      – Если у вас или Павла Михайловича найдутся вменяемые поисковые печати, скорее всего, я их найду. Я специализируюсь на поиске.

      Специализировался. До того, как потерял книгу. Впрочем, даже если староста и Старый Пёс ему не помогут, какая-то печать из поисковых была у Славы.

      Дмитрич думал, почёсывая рукой подбородок. Пауза затянулась, и Макс вдруг осознал, что строит планы по поиску фур – планы совершенно бессмысленные без хотя бы поверхностного представления о том, какими инструментами для этого он будет располагать. А Дмитрич тем временем откинулся в кресле и, скрестив на груди руки, склонил голову.

      – Найдёшь фуры – обеспечу всем, что потерялось, – серьёзно пообещал он.

      Это решало немало проблем, и Макс не