(Не)охотница на нечисть. Кристина Юрьевна Юраш

лице воинственно раздувалась.

      Ступени улыбались ей трещинами. Трещины напоминали улыбку серийного маньяка. У которого свой пунктик на шпильки.

      Рядом с воинственной девушкой, стоял мужчина лет тридцати с хвостиком. В роскошном дорогом костюме и харизмой. По его словам, размер его харизмы был двузначным числом. И первой цифрой была двойка.

      У мужчины с томной улыбкой и бархатным, соблазнительным голосом был свой взгляд на жизнь. Его глаза раздевали каждую, кто проходил мимо. А улыбка в ореоле благородной щетины обезоруживала все женские хитрости и уловки.

      Это был особый тип мужчины. Солидный. Словно сошедший с личной яхты, трапа личного самолета и топ модели. Он пах валютными счетами, швейцарскими часами и немного дорогим одеколоном.

      За такими мужчинами бегали. Толпами. Иногда даже с криками: «Возьми меня куда – нибудь!». Это звучало очень двусмысленно. Иногда неприлично.

      Несчастные бывшие таких мужчин уходили в монастырь. Отмаливать отношения. И кое-что еще. По мелочи.

      После расставания с такими мужчинами девушки бросались с моста. Во все тяжкие.

      Но такие роковые не красавцы, невозмутимо продолжали свой путь. А на звон разбивающихся женских сердец с улыбкой отвечали: «На счастье!».

      Что бы ни говорил этот таинственный мужчина, все звучало очень соблазнительно, головокружительно и интригующе. От тембра его голоса, от манеры разговора хотелось тут же развестись. Причем, на все, на что только можно.

      В душе он был бунтарем, грешником и редкостной сволочью. И пока весь мир носил медицинские маски, он просто носил маску приличного человека. И считал, что этого вполне достаточно.

      – Какой сегодня чудесный день! – послышался егобархатистый голос.

      Он стоял под проливным дождем. И улыбался.

      Девушка со старым зонтом яростно воевала за почти новые туфли. Она тщетно вызволяла себя из муниципального плена.

      – Не переживай! Если не освободишься, добрые люди будут тебя подкармливать, – зевнул «некрасавец». Он смотрел на гордые женские мучения. И слушая первобытные стоны: «Уффф!».

      – А потом лет через десять тебя возьмут на городской баланс. И разобьют клумбу у твоих ног! – продолжал он с улыбкой. – У твоих ног ляжет половина города. Пьяная. На День Города.

      – Есть! – победоносно выдала девушка. И посмотрела на свой поцарапанный каблук. Один – один, ступенька! Тебя запомнили!

      Девушка, не обращая никакого внимания на едкие комментарии, поднялась к двери. И щедро отряхнула зонт прямо на дорогой костюм.

      – Ай-я-яй! Как смешно! Ха-ха-ха! Прекрати! – заслонился рукой незнакомец. – Прямо, как святой водой! Пшшшшш!

      Тяжелая дверь психиатрической больницы номер тринадцать раскрылась со всей гостеприимностью. На которую только способны двери психушки.

      Охранник, который всем представлялся Олежиком, проводил взглядом симпатичные виляющие прелести. И вздохнул. Девушка давно дала понять, что не настроена знакомиться с его мамой. И по вечерам заниматься закрутками под