Белый тигр в дождливый вторник…. Татьяна Коростышевская

значил встречу у себя, и Мин Джуну пришлось попетлять по узким улочкам пригородного поселка, прежде чем навигатор вывел его к аккуратному кирпичному домику. Дождь внезапно кончился, и желтый свет фонаря выхватил из темноты тесаное крыльцо, низкие ветви кленов и глянцево-влажную брусчатку подъездной дорожки. Гостя ждали. Не успел он нажать кнопку звонка, как дверь открылась и на пороге появился хозяин.

      «Он похож на гору Пукхансан, – подумал Мин Джун. – Ту самую ее вершину, которую не покорить без специального альпинистского снаряжения, возвышающуюся над лесом своей лысой макушкой».

      – Пак Мин Джун? – Голос у старика был низким и густым, как рокот волн. – Прошу.

      Парень склонился в традиционном приветствии, поддерживая левой рукой запястье правой:

      – Сын Пак Вон Ки просит позаботиться о нем, командир.

      Взгляд серых глаз потеплел, и тонкие, будто высеченные из камня губы тронула легкая улыбка.

      – Не стой долго на пороге, мальчик, а то запустишь в дом духов. Или твой достойный отец тебя этому не учил?

      Мин Джун вошел, наклонился, чтобы снять обувь, но старик твердо взял его за локоть и подтолкнул вглубь дома.

      – Мы не едим на полу, поэтому разуваться необязательно.

      Хозяин был не намного ниже гостя – футов около шести и очень крепкий для своего возраста. В глазах старика светился ум, движения были уверенными. Впрочем, именно таким и описывал его отец – человек-гора, несгибаемый воин и хитрый стратег.

      Мин Джун заметил легкий поворот головы (старик не слышал правым ухом – последствия старой контузии) и бледную татуировку, выглядывающую из-за воротника спортивной куртки.

      Кабинет хозяина располагался под крышей, в мансарде. Одна из скошенных стен представляла собой большое окно, остальные, обшитые темными дубовыми досками, были украшены оружием и охотничьими трофеями. Книги в открытом шкафу стояли плотными рядами. (Мин Джун отметил, что кроме русского и корейского хозяин читает на немецком и английском.) Большой письменный стол под окном, два кресла, в одно из которых гостю было предложено присесть. Мин Джун молчал, ожидая, когда беседу начнет старший.

      Хозяин сел напротив, сложив перед собой ладони.

      – Итак…

      Мин Джун внутренне собрался.

      Лицо старца было неподвижно и походило на скалу, иссеченную дождем и ветром. Глубокие морщины бороздили лоб, спускались от крыльев прямого носа, сетью окружали глаза. Парень не увидел, а почувствовал резкое движение. Он успел пригнуться, над головой раздался свист, и что-то вонзилось в стенную панель за спиной. Мин Джун не оборачивался, одной ногой выбив из-под себя стул, он балансировал на пальцах другой, уклоняясь от безостановочно летящих лезвий. Последнее ему удалось поймать, и он с поклоном вернул нож хозяину.

      – Неплохо, – сказал старик. – Неплохо, но не идеально.

      Мин Джун покраснел и еще раз поклонился:

      – Я буду очень стараться, командир.

      – А куда ты денешься. Давай-ка все ножички собери, а то ко мне тут одна… молодуха убираться ходит, может и в обморок грохнуться. Сколько тебе лет? – спросил старик, когда все ножи заняли свои ячейки в войлочном футляре, прикрепленном к низу столешницы.

      – Двадцать пять.

      – Служил?

      – Да, стрелковый полк… – И Мин Джун назвал номер и место расположения своей воинской части.

      Судя по тому, что старик кивал одобрительно, откровенность была оценена по достоинству.

      – Хорошо. Можешь передать Пак Вон Ки, что он вырастил достойного сына.

      – Отец обрадуется вашей похвале. Он часто рассказывал мне о тех временах, когда ему посчастливилось работать с вами. Ваша группа…

      Хозяин с хрустом потянулся:

      – Группа расформирована двадцать лет назад. Так что же досточтимой семье Пак понадобилось от скромного военного пенсионера?

      – Пак Вон Ки просит у своего командира помощи.

      Старик приподнял седые кустистые брови.

      – Мальчик, мне импонирует твоя азиатская сдержанность, но, если ты собираешься и далее общаться односложными предложениями, мы просидим до утра, прежде чем доберемся до сути.

      – Мы… Отец…

      По-русски гость говорил прекрасно – бегло и с почти неслышным акцентом, но сейчас Мин Джуну трудно было подобрать слова. Он почувствовал, что заготовленная заранее речь, в которой крупица правды переплеталась с изощренным вымыслом, такая логичная и четкая, пока он фразу за фразой сочинял ее, не сработает. Это было как привычное озарение перед дракой, когда ты с точностью до секунды можешь предсказать время, когда соперник ударит, и точно знаешь – куда.

      Пак Мин Джун выдохнул, будто готовясь нажать на курок, и решился:

      – Год назад командование получило приказ создать группу, подобную той, в которой работали вы с отцом, но уже на нашей базе.

      – Ну что ж, вполне логичное