Переселенец. Книга без серии. Владимир Геннадьевич Поселягин

местные посчитали что у меня дар в виде быстрого бега, что даже глаз уследить не может. Хм, со стороны похоже, но разубеждать местных я не стал. Тогда я затупил от ярости, гвардейцы, держа меня на прицеле пистолей дождались, когда их поднадзорные покинут камеру, и вышли следом. Тогда был шанс Тенью прорваться через тамбур, но я тогда его упустил. Да и о тамбуре узнал позже. Тупо всё как-то вышло.

      После этой встречи мою камеру никто не посещал, и я жил один на двадцати квадратных метрах. В «хоромах» были нары для одного, камера явно на одного сидельца, потом столик, рукомойник, воду давали в тоже окошко, аж целый ковш на три литра. Тут и питье и помыться. Больше воды не давали. Отхожее место дыра в углу, заткнутая деревянной пробкой. Не пролезть, я уже прикидывал. Голова даже не пролезет. Особо я не печалился, занимался физкультурой, из-за множества свободного времени я неплохую мускулатуру накачал. Бегом, в основном на месте, иначе размеры камеры не позволяют. В общем, с собой отлично поработал. Вон, от стен столицы без отдыха десять километров галопом до опушки отмахал, и только тут сбил дыхание. На меня такие запахи леса навалились, чуть сознание не потерял. Удар по обонянию получил. Есть ещё несколько моментов. Тенью-то пользоваться я мог, так что за время отсидки закончил собирать второй стеллаж и закрепил его крепко с первым. Разложил вещи как мне удобно, а оружие по стойкам. Ну и по еде. Всё что мне давали я вываливал в отхожее место. Не доверял я местным, мало ли траванут. Чудо, но этот год я продержался на собственных запасах. Собственно, я и бежал также из-за того что запасы эти закончились. Вчера ещё. И да, готовил на керосиновом примусе, тут вытяжка хорошая была, запахи уносило. Правда, все три бачка с топливом для примуса закончились ещё два месяца назад, как не экономил, и пришлось на кострах, небольших, готовить себе, но в принципе справлялся. Хотя конвоиры с подозрением и принюхивались. Их двое было, один в окошко еду и воду подавал, второй его охранял. Были ли какие добавки в еде, не знаю, как бы я сон не имитировал, в камеру ко мне так никто и не заходил.

      Я работал над с собой, развивал мозг, уже мог с полной отдачей работать, хотя пока на потоки не разделял сознание, рано, прикидывал планы побега. Например, использовать весь порох и подорвать дверь, одну из них, однако прикинув толщину дверей, крепость петель, и свои невеликие запасы пороха, там даже сорока кило не было, понял, что дело дохлое. Да и меня же самого взрывом тут покалечить может, а то и убить. Так что подрыв я сразу исключил, а другие возможности мне были не доступны. Надо было взрывчатки запасать, вроде динамит тут уже известен, только найти сложно. Когда осень и слякоть снаружи начались, я нашёл возможность побега, но решил его отложить до весны. В принципе мне предоставили уединённое жилище где я мог заниматься своими делами, что я и делал, и не зря, отлично себя прокачал. Правда одежда на плечах трещала и вырос я из неё, а ничего другого мне не давали, но всё равно я оценил проведённое тут в тюрьме время как полезное для меня самого. Однако