Под крылышком у ректора. Дилогия в одном томе. Кристина Юрьевна Юраш

      Глава 16

      Что? Переделывать? Это как? «Уууууу!», – негодовало что-то в моей душе, когда я смотрела на красивое лицо ректора.

      – Единорог слишком грустный. Сделать веселее. Кучка дерьма – слишком веселая. Сделать грустнее, – постановил ректор, глядя на мой шедевр. – Перед тем, как повеситься, покажешь ее мне!

      Я не поняла, о чем это он. Не помню, чтобы я рисовала единорога и кучку! У меня рука с волшебной палочкой и магическая шляпа!

      Волшебными палочками уже не пользуются.

      Это – прошлый век.

      Все давно перешли на беспалочковую магию. Только старики до сих пор ходят с палочками, потому что руки дрожат и прицелиться толком они уже не могут! Однажды, и я буду ходить с палочкой. Но я надеюсь, что это будет нескоро!

      Пока я пыталась найти грустного единорога и веселую кучку, только подняла голову, чтобы спросить, как дверь закрылась.

      – Нет, а чем ему не понравилась коричневая шляпа? И рука с палочкой? – возмущалась я, переделывая и исправляя газету. – Ууууу! Ненавижу! Мало того, что я весь день, вместо того, чтобы спать, провожусь с этой газетой, так еще и все не так! И то не так, и это не так!

      Я старалась держаться подальше от окна. Где-то по академии рыскает страшное чудовище! Оно умеет лазить по стенам и крушить камни. А еще у него светятся глаза, и выглядит оно жутко!

      Развернувшись вместе газетой в сторону окна, я сидела и пыталась исправить заголовок.

      – И так сойдет! – скривилась я, ненавидя ректора до глубины души. Это ж надо! Заставил рисовать газету!

      Когда в окне забрезжила полоска рассвета, я свернула газету, вытряхнула краски и оправилась сдавать ее на ректору. Дойдя до его кабинета, я постучала, ожидая ответа. Но никто мне не ответил. Я осмелела и постучала громче. Опять тишина. Посидев немного возле кабинета и душераздирающе позевав, я понесла газету «вешаться».

      – Да вряд ли кто-то сделает лучше! – заметила я, поглядывая на свое творение. – Главное что? Не победа, а участие!

      Круглосуточная приемная комиссия из привидений сидела и играла в карты.

      – Вот! – вручила я им газету, видя, как они рисуют галочку напротив герба нашего факультета. Отряхнув руки и оттерев остатки краски с рукава, я отправилась спать. «А что если нужно было подождать ректора?», – зевнула совесть, показывая острые клыки. «Пофигу!», – отмахнулась я. «А вдруг мы хуже всех?», – снова зевнула совесть, когда я открывала двери комнаты, и бессильно падая на кровать.

      Если вдруг то страшное чудовище, ожившее той жуткой ночью, когда над Академией разыгралась буря, приползет меня есть, пусть начинает с головы.

      Проснувшись от тяжелых шагов, я вздрогнула. Изнеможденные будильники валялись по всей комнате. Несколько валялось на полу. Один на столе, второй возле двери, а третий стекал с пыльного подоконника и хрипел.

      Дверь распахнулась, а я накрылась согретым за ночь одеялом.

      – Ты опять опоздала на занятия! – послышался строгий голос ректора.

      Мне так не хотелось променять уютный кокон одеяла на утренний озноб