Кудесник в городе богов. Денис Владимирович Морозов

при этом такую гримасу, что сразу перестал казаться обыкновенным.

      – Дело у меня до него. Очень важное! – сбиваясь и путаясь, начал объяснять человек. – Мне сказали, будто Троян – единственный, кто поможет спасти душу от пекла.

      – Мы спасением душ не занимаемся, – вперив в него третий глаз, проговорил последний из стражников. – Ступай, откуда пришел.

      Все трое повернулись и двинулись обратно к воротам.

      – Подождите! – пугаясь, выкрикнул человек. – Как вы не поймете? Мне Троян позарез нужен! Лиходей утащит мою душу в пекло, и мучиться мне до скончания веков. Мне бы один только вопросик задать!

      – По таким пустякам пророка не стоит даже будить! – обернувшись, бросил одноглазый.

      – Это для вас пустяки! – возмутился Немил. – А для меня – вопрос жизни и смерти.

      Но стражники его даже не слушали. Они исчезли в узкой щели. Створки ворот захлопнулись с глухим стуком. Настала тишина, которую нарушали лишь голоса птиц, поющих прощальную песню солнцу.

      Кудесник уныло побрел на поляну. Огненная колесница Дажбога уже начинала спускаться с небесной дороги, показывая, что близится вечер.

      Немил поежился и пробормотал:

      – Провести ночь в этом заколдованном лесу? Да меня тут заживо сожрут. Ну уж нет!

      Он вытащил из сугроба волшебный котел с ковшиком и разворошил сапогом мокрый снег. Медовый луг еще не успел освободиться от снежного покрова. Белое одеяло укутывало прошлогодние травы, засыпанные жухлыми листьями Мироствола. Но само Древо миров уже начинало цвести. Его нижние сучья с засохшими шляпками желудей наливались весенними соками и зеленели, а выше, в густой пышной кроне, начиналось настоящее буйство красок. Тут вызревали семена всех растений и трав, какие только можно было найти на земле. Круглый год ветер срывал их и разносил по свету. Стоило проявить сноровку, и диковинные цветы и плоды сами летели в ладони.

      Но Немила заморские диковинки не привлекали. Он стащил с головы клобук и принялся набивать его хорошо знакомыми травами: пахучей душицей, мятой, ромашкой, пустырником и тимьяном. Корешки и засохшие стебли ему удавалось найти и под снегом, благо, на Медовом лугу можно было найти все, что душа пожелает. Вскоре в шапку легли ростки длинного девясила, похожие на скрюченные когти беса. К ним отправилась пригоршня багряных ягод боярышника и шишечек хмеля. Клобук уже наполнился почти до краев, но не было самой главной добавки.

      Немил встал на четвереньки, зарылся ладонями в талый снег и втянул воздух ноздрями. «Сон-трава, плакун-трава, ты всем травам голова. На глаза мне покажись, да в ладони мне ложись!» – забормотал он, вертя головой по сторонам.

      И тут же сверху, с колышущейся на ветру пышной кроны, на него осыпалось целое облачко фиолетовых цветов, плывущих по ветру, как воздушные кораблики.

      – Вот спасибо тебе, чудо-дерево! – радостно закричал кудесник, ловя их ладонью.

      Он насобирал валежника и наломал сухостоя,