Кудесник в городе богов. Денис Владимирович Морозов

ужался в размерах и ростом сравнялся с бесом. Но даже после этого он превосходил Немила, не достающего ногами до пола. Царь преисподней бережно поправил ожерелье, нагнулся и поднял упавшую книгу.

      – Погоди, Лютобор, – придержал он беса, готового расправиться с беспомощным пленником. – Посмотри только, какие заклинания припас для нас этот колдун.

      И, обернувшись к зависшему Немилу, строго спросил:

      – Зачем ты вытащил меня в Дольний мир? Или ты думаешь, что у меня нет других дел, кроме как исполнять твои прихоти?

      – Прости, господарь! – в этот миг Немил был готов на все, лишь бы не задохнуться. – Я только хотел, чтобы ты избавил меня от Вертлюжки.

      – Кто такая Вертлюжка? – нетерпеливо спросил Великий Лиходей.

      – Это кикимора, которая доводит до безумия людей кошмарными снами, – поторопился объяснить хозяину бес.

      – Всего-то? – рассердился Лиходей. – После тысячи лет перемирия назревает война между небом и пеклом. Царица Ледяного края рвется на волю из плена, чтобы превратить землю в снежный ком. А ты требуешь, чтобы я занимался кикиморой?

      Из этой речи Немил понял только, что дела его хуже некуда. Он попытался сказать что-то в свое оправдание, но из горла вырвался лишь хрип. Он задрыгал ногами и попытался глотнуть воздуха. Лютобор подставил ему под ноги скамейку, что позволило пленнику отдышаться.

      – Давай-ка посмотрим, что написано о тебе в колдовской книге, – бросил недовольный князь тьмы.

      Бес услужливо принял из его рук тяжелый том в бархатном переплете, обслюнявил когтистые пальцы, и быстро зашелестел страницами.

      – Не про меня эта книга, – глотая воздух, произнес Немил.

      – Ошибаешься, – возразил Лиходей. – Колдовские страницы покажут все, что ни спросишь. Вот попросим их перелистать твою жизнь, и они не откажут, верно?

      Бес заржал и затряс козлиной бородой – видимо, так у него звучал смех.

      – Ага, вижу, – заинтересовался хозяин пекла. – Родился ты в кривичах, в городе Вевереске, в лето шесть тыщ двести второе от сотворения мира, да не один, а с родным братом-близнецом. Отчего же назвали вас так причудливо: его Всемилом, а тебя Немилом? Али ты отцу с матерью был не мил?

      – Вот и нет! – буркнул угрюмо кудесник. – И батюшка, и матушка, хвала богам, в нас с братом души не чаяли. В нас и в нашей сестре.

      – Да, вижу, – согласился Лиходей. – Тебя от брата было не отличить. Почему же растили вас порознь?

      – Так в кривичах заведено, – заговорил Немил, на которого нахлынули воспоминания. – Велемудр, наш верховный священник, или, как кривичи говорят, Крив Кривейший, рассудил, что раз в княжеской семье родились близнецы, то старшему из них быть князем, а младшему, то есть мне – следующим великим волхвом. Оттого и учили меня не на князя, а на волхва.

      – Только есть у Крива Кривейшего одна привилегия, – вкрадчиво произнес Лиходей.

      Бес заржал