Обнаружители Магии. Неприступная крепость. Меркат Зиман

Пределе. И не, вряд ли слышала.

      – Слушай, если считаешь меня назойливой и не хочешь разговаривать, то просто скажи об этом вслух. Я в курсе, что умею донимать, но границ иногда не вижу.

      – Я так не считаю.

      Охотница медленно моргнула. Так медленно, что Октавия уже успела принять ее за спящую.

      – Время позднее, а наши товарищи укатили в ночной лес разбираться с могущественным магом ровно в тот момент, когда мы должны были отправляться на боковую. Я спать хочу, Октавия. Твои разговоры очень здорово помогают не уснуть, но сил отвечать у меня уже нет.

      В подтверждение своих слов Агарвейн так сладко зевнула, что нижнюю челюсть Октавии свела судорога. Тифлингша удержалась от того, чтобы последовать ее примеру, – остатки ярости, тлеющей, как их походный костер, сдерживали любое проявление эмпатии.

      – Спи тогда. Тебе незачем их ждать.

      – Еще как есть зачем! – Следующий зевок Агарвейн прикрыла краем спальника. – Одно из правил Ордена Великой Охоты – на привале должны быть все, чтоб отдых и дежурства были равномерными. Да и коль они не вернутся через час – значит, заплутали или встряли в передрягу. Придется их искать, а спросонья я мало какие следы разгляжу. Проще не спать.

      Охотница не замечала перепадов настроения Октавии, и та постепенно успокаивалась от рассудительности ответов собеседницы.

      Предположение о работе Агарвейн на Кларимьеров теперь казалось тифлингше невероятной чушью. Легкий укол вины чуть не заставил Октавию извиниться за свои додумки перед ничего не подозревающей спутницей.

      – Заплутали – их проблемы, а твой сон важен конкретно для тебя, – с грубоватой заботой в голосе сказала она, – спи.

      Агарвейн все же покорно прикрыла веки. Октавия, в этот момент будто получив разрешение пялиться, уставилась на умиротворенное лицо охотницы. По наблюдениям тифлингши, ее напарница умела проваливаться в сон моментально. Со стороны это выглядело жутко, а слышалось еще хуже – из-за приобретенных в Ордене Великой Охоты мутаций дыхание и сердцебиение Агарвейн почти останавливались во время отдыха, что заметил Иоахим во время первого совместного привала. Запаниковавший волшебник, в свою очередь, сделал все, чтобы это заметили и остальные Обнаружители, и разбуженной охотнице пришлось долго доказывать, что она все еще жива и такая физиология нормальна для членов ее ордена.

      В попытках расслышать ее тихое сопение Октавия придвинулась ближе, но даже колыхание травы в ночном лесу было громче спящей Агарвейн. Сама того не осознавая, тифлингша склонилась над охотницей. Сперва она всматривалась в края шрама, зарубцевавшегося в окружении россыпи еле заметных на сероватой коже веснушек, но затем ее внимание привлекли уголки темных губ.

      Несмотря на исцеление от яда твари, обитающей в недрах Змеиной горы, Агарвейн все еще восстанавливалась после подземных приключений Обнаружителей. Как и сейчас, Октавия подмечала, что изредка недовылеченное отравление все же дает о себе знать, проявляясь как случайные точечные позеленения на коже.

      Октавия