Медвежий капкан. Вселенная Единения. Том 2. Иван Немцев

рот, как будто его вдруг осенило.

      На зеркале, что было прямо напротив меня, висела небольшая полоска бумаги с надписью «Рэт Шатц». То, что я изначально принял за картинки, было на самом деле фотографиями. С них на меня смотрел некто, представившийся нам Гельмутом. Мужчина стоял в нескольких шагах от меня и пока не увидел себя на фото.

      – Рэт? – произнес я так, чтобы он это услышал.

      Гельмут непроизвольно повернул голову в мою сторону.

      – Ты Рэт?

      – Что? Сдурел? Я Гельмут!

      – Почему ты повернулся?

      – Что? Что ты несешь? – Гельмут вмиг разозлился.

      – Почему ты нам солгал? Тебя зовут Рэт, ведь так? – я отклеил с зеркала его фото.

      Молчание.

      – Почему? Ответь ему!!! – заорал на Гельмута Азиз, который стоял между нами.

      – Заткнитесь оба! Вы что, не понимаете?! Оборотень просто хочет нас поссорить! Ему это на руку! Я Гельмут и я, черт возьми, не знаю ни одного Рэта!

      Все отвлеклись от зеркал и повернулись к нам. Я пробежался глазами по фотографиям: на них Гельмут играл на улице с маленькой девочкой.

      Я молча показал ему одну из таких фотографий.

      – Что?! Это моя дочь…

      – Как ее зовут?

      – Эрика! – уверенно ответил он. – А что? Что ты до меня доебался, сопляк?!

      – Вот его личное дело, – сказал Кейсер, размахивая картонной папкой, на которой было написано «Рэт Шатц». Из нее тут же выпала какая-то карточка.

      – Кажется, это водительское удостоверение, – предположил Кейсер и потянулся за ним. – Точно! Оно! А он – Рэт Шатц! – мужчина продемонстрировал нам удостоверение.

      Гельмут вздохнул.

      – Ладно, я Рэт. Это действительно так.

      – Зачем ты нам соврал?

      – А у меня был выбор? Кому я тут могу доверять…

      – Выбор есть всегда. Но как же теперь доверять тебе?

      Кейсер открыл личное дело, чтобы прочитать его, но Рэт ударил мужчину в челюсть и вырвал папку у него из рук.

      – Это – мое, – сказал он очень злобно. – Залезешь в мою жизнь еще раз и ты – покойник. Понял?

      Кейсера прихватил кашель, но активным киванием он показал, что понял.

      Я взял одну из папок со стола передо мной. «Кейсер Джонс» – было написано на обложке. К ней на скрепку была прицеплена фотография сгоревшего дома.

      – Пожар? – спросил я, протягивая Кейсеру папку.

      – Тот. Дом. Был. Пустой, – очень агрессивно произнес он.

      – Прочитай и про себя! – рявкнул Рэт. – Уверен, там тоже сплошная ложь. Вопрос лишь в том, кому ты веришь больше: мне, такой же жертве, как и ты! Или Оборотню?!

      Я подошел к другому столу. Рядом стояла Ева, держа в руках открытую папку с надписью «Ева Артман» на обложке. По лицу девушки текли слезы.

      – Все в порядке? – спросила у нее Грета.

      Ева быстро закивала головой.

      Меня же интересовала папка Эмили. «Хьюго Буто», «Грета Юргенс». О! Вот и она.

      «Эмили Гелбер». Не соврала…

      На фотографии она была с каким-то мужчиной возле торгово-развлекательного центра «Американка».

      Я